Мужчина с понедельника по пятницу. Элис Петерсон

ворсистый свитер и шарф, сел напротив меня.

      – Прости, Ник! – покачал он головой. – Теперь у тебя целых две властных сестры.

      – Ура! Девочка! – вскрикнула я и бросилась ему на шею.

      – Да! И она хорошенькая и здоровенькая, а мама передает вам огромный привет и целует. – Его рубашка пахла больницей и стиральным порошком.

      – Как собираетесь назвать ее? – спросила Лиза, разглядывая свои волосы.

      – Мэган, – ответил он. – Мы назовем ее Мэган, в честь моей мамы.

      7

      Мы с Раскином мчались через ворота Равенскорт-парка, чтобы побыстрее попасть в оазис спокойствия. Ричард был прав. Зачем рваться за город, когда буквально под окнами дома у меня прекрасный парк? Иногда опасно допускать мысль, что где-то трава зеленее.

      Я прошла мимо кафе, где завсегдатаи покупали утренний кофе, привязав своих собак к воротам парка. А затем недалеко от входа в сад свернула на тропинку, которая вела в открытое поле, где обычно собирались мои друзья-собачники. Там уже стоял Уолтер, крепко державший на поводке своего эрдельтерьера Спайка, потому что тот был чрезвычайно влюбчивым, особенно когда речь заходила о Харди, карликовом шнауцере. Теперь Спайку приходилось носить намордник, потому что у него появилась дурная привычка задирать собак не из нашей компашки. Мэри, мой босс и «главарь» нашей шайки, тоже была тут. Она отчитывала Уолтера за то, что тот вверх тормашками надел на Спайка намордник.

      – Ради всего святого, Уолтер, ремни намордника должны быть над его глазами, – кричала она.

      Сегодня поверх своего наряда она надела стильный джинсовый фартук. Мэри не нравилось, когда на ее одежде оставались следы грязных лап. С силой бизона она швыряла Базилику жеваный синий мячик, который он тут же приносил обратно. Он носился со скоростью олимпийского призера. К тому времени как мы пришли в наш антикварный магазин, они с Раскином так устали, что целый день продрыхли.

      После знакомства с Мэри под огромным дубом четыре года назад мы – Уолтер, Саманта, Брижит и Ариэль – встречались здесь каждый день; это место притягивало нас словно магнит. Сэм была моей ровесницей и имела мужа и троих детей. Брижит – наполовину француженка, работала ресторанным критиком. Ариэлю, самому юному в нашей компашке, было двадцать шесть, и у него имелся постоянный бойфренд Грэхэм. Он вроде меня успел поработать в тысячи разных мест, но истинной его страстью являлась музыка. В настоящее время Ариэль преподавал музыку в одной из школ Хаммерсмита. Почти каждый день он на велосипеде нарезал по парку круги вместе с Пагси, его черным мопсом, восседавшим в передней корзине. Уолтер уже вышел на пенсию, ему было около семидесяти. Когда-то он работал мойщиком окон.

      Как только я приблизилась к нашей компании, мы поздоровались и начали обмениваться новостями. Уолтер сегодня выглядел подавленным.

      – Я немного расстроен, – признался он. – Мой новый телевизор не желает работать. Я должен хорошенько ударить по нему, чтобы включить. Ко всему прочему, он слишком дорогой.

      – Бракованный, – хором ответили мы.

      – Возмутительно! –