Кот, консьержка и другие уважаемые люди. Диляра Тасбулатова

(сказала я Леонову), смогли бы вы обратно без труда влезть в корабль, когда в космос выходили! А то остались бы там навечно!

      Леонов сказал мне:

      – Не было такого! Вранье все это! Я вышел малость прогуляться и обратно зашел! Вранье все это и байки!

      – Ничего себе прогуляться! (кричала я). Кто же выходит гулять в открытый космос? Жуткая какая-то прогулка получается! Чуть не погибли!

      – Вранье! (кричал Леонов).

      Тут в студию вошел продюсер и сказал:

      – Прекратить безобразие! Начинаем все снова!

      Все успокоились и начали нудно обсуждать, надо ли показывать карликов в виде космонавтов или не надо. Космонавты вяло говорили, что не надо, а киноведы – что надо.

      Так и вышла передача в эфир.

      А меня почти всю вырезали (и слава богу).

      На что мама сказала:

      – И зачем тебя зовут? Чтобы потом вырезать?

      Горизонтальная одаренность

      Пошла опять на телик. Уговорили. (Терпеть это дело не могу.)

      Редакторша меня встретила уже на улице: было заметно, что она таки напугана моими предупреждениями, что я 90-60-90 (рост-объем головы-возраст).

      По сравнению с ожидаемым я оказалась ничего себе, и редакторша завопила:

      – Да вы в полном порядке!

      Но все же, не удержавшись, сказала:

      – Хотя похудеть не мешает…

      Тут появился ведущий «Контекста» Игорь Волгин, который сел в лифт с каким-то парнем-редактором.

      Парень сказал Волгину:

      – Работаем на контрастах – к примеру, в студии у вас священник и..

      – Киллер? (спросила я).

      Волгин на секунду оторопел, подумав, наверно, что я – нахальная уборщица-гастарбайтер, но, будучи человеком любезным и остроумным, почти мгновенно отреагировал:

      – Или священник и киллер в одном лице.

      На этих словах лифт, приехав, открылся, и эти слова услышал священник – молодой, славный, очень стройный – вытянутый, как на картинах Эль Греко; да еще и в черной сутане и с бородкой.

      Услышав слова Волгина, он застыл от изумления, но я сказала ему:

      – Батюшка, не волнуйтесь: мы так разминаемся перед эфиром.

      Волгин спросил:

      – Так это вы будете у меня в эфире?

      Было видно, что он сильно удивлен.

      Я опять повернулась к батюшке (он сидел в студии у Волгина до меня) и сказала ему:

      – Вы прямо как персонаж Эль Греко: красивый и вытянутый. Если бы мы были с вами в эфире, зрители бы подумали, что половина экрана отцентрована вдоль, а половина – поперек.

      Батюшка улыбнулся ужасно мило и сказал:

      – Это не имеет значения. Главное, чтобы человек был одаренный… (он хотел продолжить, наверно, одаренный душевно типо), но я его прервала, сказав:

      – Горизонтально одаренный? Как я?

      Батюшка смутился и ушел гримироваться.

      Я тоже пошла гримироваться.

      Гримерше я сказала:

      – Я хочу, чтобы вы мне всё убрали!

      Она оторопела:

      – Как это – всё?

      – Всё! Второй подбородок, а также третий и четвертый!

      Гримерша