Полведра студёной крови. Артем Мичурин

скрипя зубами, и пошёл обратно, к посёлку, – в пизду дипломатию, нахуй переговоры. Заебал, сука. Красавчик, ищи живых.

      Забежав в центральный дом, мой бескорыстный товарищ покружил по сеням и, остановившись в углу, принялся скрести половик. Я отодвинул тот в сторону и, осмотрев крышку на предмет сюрпризов, открыл подпол.

      – Через три секунды после того, как я закончу говорить, вниз полетит граната, так что настоятельно рекомендую вылезать с поднятыми руками.

      Внизу зашебуршились.

      – Не надо, – раздался из дыры в полу девичий голосок, – мы выходим.

      Первой вылезла дрожащая, словно осиновый лист, девчушка лет восьми, несущая на одной руке замотанного в тряпки младенца, а вторую – держа поднятой. Следом, шмыгая носами и старательно задрав ручонки над головой, выползла целая гурьба детворы, ещё младше своей предводительницы, и построилась в рядок, боязливо зыркая то на меня, то на Красавчика.

      – Дьявол, – смерил я взглядом потенциальные источники информации. – Это всё?

      – Угу, – кивнула старшая.

      – Так, – открыл я дверь в избу, чем ожидаемо вызвал плач и распускание соплей у тех, что успели обзавестись мозгами. – Да, очень печально. А теперь заткнулись и слушаем меня. Это сделал дядька, которого посадили в клетку ваши ныне почившие предки. Сделал и сбежал. Уплыл на барже, пришедшей, чтобы забрать зверей. Ясно? Я на этого дядьку очень зол и очень хочу сделать ему больно. Но прежде мне нужно его найти. А для этого я должен узнать, откуда пришла баржа. Кто-нибудь из вас, сопляков, может дать внятный ответ?

      – Бе… Березники, – поборола старшая очередной всхлип.

      – Как добраться туда знаешь?

      – Ездила с отцом.

      – Дорогу помнишь?

      – Угу.

      – Славная девочка. Передавай дела, ты идёшь со мной.

      Глава 6

      Пока я впрягал лошадей, девчушка – даром что малая – бойко и чётко раздавала поручения остальной детворе, поспевая между делом успокаивать ревущих шкетов и собирать вещи в дорогу. Закончив с наставлениями, она вышла на крыльцо, оглядела заваленный трупами двор и пошла к телеге, стараясь не наступать в кровяные лужи.

      – Давай подсажу, – протянул я к девчушке руки, но та решительно отстранилась.

      – Сама могу. – Она кинула узелок на телегу и, ловко взобравшись, схватила вожжи. – Но, пошла!

      Ух ты. Я-то думал, отпрыски нормальных людишек к восьми годкам только-только переходят на твёрдую пищу и отучаются гадить под себя.

      – Как звать?

      – Меня?

      – Нет, кобылу.

      – Звёздочка.

      Бля, до чего ж трудно с детьми. Неужели и я был таким же?

      – Отлично. Ну а ты кто такая?

      – Оля… Ольга, – поправилась она. – Селеванова.

      – Далеко эти Березники, Ольга Селеванова?

      – Два дня пути.

      – А на барже?

      – Часов восемь, если без остановок.

      – Херово.