Запретная стена. Серж Брюссоло

матроны записывали специально для того, чтобы развлечь служителей похоронного дела. В основном там изобиловали сальные россказни и злобные пересуды, которые вызывали у Барнабаса особый восторг.

      – Гляди-ка! – воскликнул старик однажды вечером. – Кто-то тебя разыскивает… Кто-то, кто узнал о твоем возвращении.

      Нат в изумлении замер.

      – Кто же это? – спросил он.

      – Некая Сигрид… Дочь рыбака. Кажется, я знаю, кто это. Репутация у нее не ахти. Говорят, она гуляет направо-налево и при этом нахальная ужасно. Ты что, ее знаешь?

      – Немного, – вздохнул Нат. – Играли с ней вместе, когда были детьми. Потом подросли и потеряли друг друга из виду.

      – Жаль, жаль, – покачал головой старик. – Мог бы отхватить лакомый кусочек. Похоже, она горячая штучка. Да только характер у нее скверный. Настоящая бунтарка, никакого сладу с ней нет. На твоем месте я бы держался в стороне, от нее одни неприятности… Ага! Вот еще пишут, что наш дозорный, Тарагос Бледный, час от часу хворает все хуже. Недавно видели, как он начал харкать кровью прямо на улице. Чую, быть ему скоро нашим клиентом.

      Нат не слишком прислушивался к этой болтовне. Сейчас он был доволен, что может спать в тепле и есть вдоволь – как раз этих двух вещей ему страшно не хватало на бесконечной равнине из засохшего ила.

      Прошло немного времени, и Барнабас решил, что пора привлекать подмастерье к настоящему делу.

      – Тебе придется хорошенько помочь мне, парень, – сообщил он однажды. – Город Залиму недавно снесло облаком, прямо как корова языком слизнула. Покойников там – не перечесть. И семьи, которые не хотят хоронить свою родню в грязи, привезут их сюда.

      – Сюда? – удивился Нат. – Чужеземцы?

      – А как же! – напыжился старик. – Наше кладбище здорово знаменитое. Люди из Залимы готовы хорошо заплатить, чтобы мы приютили у себя их мертвецов. Они знают, что здесь их дорогих покойничков ящеры не обглодают. Ты ведь знаешь, как говорят: если тело похоронено не целиком, перевоплощение души невозможно.

      Таким образом, Нату все же пришлось приступить к освоению процесса бальзамирования. Как он и опасался, Барнабас доверил ему наименее привлекательную часть обряда, а именно извлечение внутренностей из трупов.

      – Главное, чтобы у них внутри ничего не забродило, – разглагольствовал старик. – Иначе сухая гудронная корка растрескается и лопнет. Ужасный непорядок. Выскребай чище! Ох, лихо мое! Ты ведь ящериц умеешь потрошить, верно?

      Но Нат мужественно смирился с новыми обязанностями. Когда отвращение совсем уж одолевало его, он отходил в скалы, чтобы вдохнуть немножко газа, и его сознание тут же заполнялось многоцветными радужными образами.

      Вскоре в порт Сольтерры прибыли беженцы из Залимы, а с ними и десятки трупов, зашитые все вместе в общий саван из промасленного холста. Вагонетка и колокол не простаивали