Гипербола жития, или Удивительные, блистательные похождения двух Аяксов. Владимир Маталасов

в избе, то на печке место найдётся. Правда душно будет, жарко.

      Сошлись на том, что для ночёвки лучше места, чем сеновал, и не найти.

      Изба представляла собой деревянный сруб. Сени вели в просторную кухню, обустроенную русской печкой с лежанкой. Около окна стоял тёсаный стол с двумя лавками по бокам. В одном из углов размещался шкафчик с посудой, в другом виднелся образок с двумя лампадками по бокам.

      Потом хозяйка показала гостям свою опочивальню – небольшую комнатку, окна которой были с видом на погост с деревянной церковкой. Как и сама хозяйка, изба была тщательно выскоблена и чисто прибрана.

      В сенях стояла коротенькая лавочка, на которой были установлены два ведра с колодезной водой. Испросив разрешения и зачерпнув черпаком холодной воды, утолили жажду..

      Двор оказался невелик. Все хозяйственные постройки были крыты соломой.

      – Можете располагаться здесь, прямо внизу, или же наверху, под самой крышей. Как вам угодно будет, – пяснила хозяйка, препроводив гостей в помещение сеновала.

      Сено источало медовый аромат полей. Свалили всё своё имущество в кучу, на небольшой дощатый помост.

      – Велико ли хозяйство, Фёкла Авдотьевна? – полюбопытствовал Бабэльмандебский.

      – да как ведь сказать. Для меня в самый раз. Корова Матильда, да козёл Гораций, десяток кур-несушек с петухом. Одна только беда: куры нонче не желают нестися. Видать ещё не время. Да и петух, окоянный, весь изленился.

      В хлеву было пусто.

      – Матильда и Гораций на выгоне, – пояснила хозяйка, – а вся птица туточки, в курятнике. Ежели потребуется что испечь – пироги, аль ещё како тесто, – то яйца надобно будя покупать в магазине. Уж не обессудьте меня, старую.

      – А на что вам, бабушка, козёл? – спросил Чубчик. – Пользы-то никакой, окромя убытков.

      – Да уж не скажи, мил человек. Польза от маво козла огромадная. Гораций мой, как мужского роду, у меня, почитай, на всю округу в единственном числе пребывает. Ко мне вся деревня водит своих козочек. Вот вчерась, к примеру, Кузькина мать приводила ко мне Сидорову козу Изольду, чтобы мой Гораций уважил её. Во как! Ну а мне что надо? Меня потом нет-нет да и поблагодарствуют молочком козьим. Обоюдная польза получается.

      К избе примыкал внушительных размеров огород, в конце которого виднелись слегка покосившееся строение деревенской бани и колодец с «журавлём».

      – Кажную субботу у нас банный день, – предупредила Фёкла Авдотьевна. – И печку в избе, и баньку – всё этось топим сосновыми дровишками. У меня их цельный сарай. Только пили, да коли.

      – Да как же вы, бабушка, при своих-то годах успеваете управляться со всем этим? – удивился Чубчик.

      – Вот так и справляюсь, внучек. Я давно уже привыкла делать всё сама. – Хозяйка засмеялась, обнажив все тридцать два зуба. – Ведь как в народе говорят: «Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик!» А там, глубже, в самом берёзовом лесочку, большой пруд имеется, – пояснила она, указывая рукой куда-то вглубь леса. �