Р. Л. Стивенсон. Сборник произведений. Роберт Льюис Стивенсон

еще не замечены, мы все же решили поторопиться.

      Редрут покинул свой пост в коридоре и прыгнул в ялик. Мы подвели его к другому борту, чтобы взять капитана Смоллетта.

      – Ребята, – громко крикнул он, – вы слышите меня?

      Из бака никто не ответил.

      – Я обращаюсь к тебе, Абрахам Грей.

      Молчание.

      – Грей, – продолжал мистер Смоллетт, повысив голос, – я покидаю корабль и приказываю тебе следовать за твоим капитаном. Я знаю, что, в сущности, ты человек хороший, да и остальные не так уж плохи, как стараются казаться. У меня в руке часы. Даю тебе тридцать секунд на то, чтобы присоединиться ко мне.

      Наступило молчание.

      – Иди же, мой друг, – продолжал капитан, – не заставляй нас терять время даром. Ведь каждая секунда промедления грозит смертью и мне, и этим джентльменам.

      Началась глухая борьба, послышались звуки ударов, и на палубу выскочил Абрахам Грей. Щека его была порезана ножом. Он подбежал к капитану, как собака, которой свистнул хозяин.

      – Я с вами, сэр, – сказал он. Они оба спрыгнули в ялик, и мы отчалили. Корабль был покинут. Но до частокола мы еще не добрались.

      Глава XVII

      Доктор продолжает свой рассказ

      Последний переезд в челноке

      Этот последний – пятый – переезд окончился не так благополучно, как прежние. Во-первых, наша скорлупка была страшно перегружена. Пятеро взрослых мужчин, да притом трое из них – Трелони, Редрут и капитан – ростом выше шести футов – это уже не так мало. Прибавьте порох, свинину, мешки с сухарями. Неудивительно, что планшир[62] на корме лизала вода. Нас то и дело слегка заливало. Не успели мы отъехать на сотню ярдов, как мои штаны и фалды камзола промокли насквозь.

      Капитан заставил нас разместить груз по-другому, и ялик выпрямился.

      И все же мы боялись дышать, чтобы не перевернуть его.

      Во-вторых, благодаря отливу создалось сильное течение, направлявшееся к западу, а потом заворачивавшее к югу, в открытое море, через тот проход, по которому утром вошла в пролив наша шхуна. Перегруженный наш ялик могла перевернуть даже легчайшая рябь отлива. Но хуже всего было то, что течение относило нас в сторону и не давало пристать к берегу за мысом, там, где я приставал раньше. Если бы мы не справились с течением, мы достигли бы берега как раз возле двух шлюпок, где каждую минуту могли появиться пираты.

      – Я не в силах править на частокол, сэр, – сказал я капитану. Я сидел за рулем, а капитан и Редрут, не успевшие еще устать, гребли. – Течение относит нас. Нельзя ли приналечь на весла?

      – Если мы приналяжем, нас зальет, – сказал капитан.

      – Постарайтесь, пожалуйста, и держите прямо против течения. Постарайтесь, сэр, прошу вас…

      Нас относило к западу до тех пор, пока я не направил нос прямо к востоку, под прямым углом к тому пути, по которому мы должны были двигаться.

      – Этак мы никогда не доберемся до берега, – сказал я.

      – Если при всяком другом

62

Планшир – планка по верхнему краю борта.