Благовест. Антология духовности и патриотизма. Премия им. Архангела Гавриила. Сборник

надо командиру давать приказания. Кричат: «Связисту обеспечить связь с таким-то подразделением». Катушку с проводом на плечо, винтовку на всякий случай – и вперёд. Выбегаешь из штаба, берёшь провод на ладонь, чтобы место обрыва почувствовать, и бежишь вдоль этого провода. Обрыва пока нет, если какие-нибудь диверсанты не перерезали. Добегаешь почти до передовой. А здесь немецкие мины то и дело разрываются. Дальше бежать в открытую опасно. Можешь и обрыв не найти, и сам от разрыва мины погибнуть. Поэтому затаишься и считаешь секунды между взрывами. Две-три мины посчитал – всё ясно становится. За это время подающий мины из специального ящика взял одну, поднёс к миномёту и подал стреляющему. Тот произвёл выстрел и ждёт другую мину. Ящик-то не рядом с миномётом стоит, а то случайно наши в него попадут – и прощай все миномётчики. Так вот, рванула мина, ты провод на ладонь – и бегом вперёд. А сам считаешь: «Раз… два… три…» Досчитал, например, до двадцати, через пять секунд новая должна прилететь. Ищешь ближайшую воронку от предыдущей – и прыг в неё.

      – А что это за воронка? – поинтересовалась заслушавшаяся Катя.

      – При каждом ударе о землю мина, взрываясь, образует в ней яму, которая и называется воронкой, потому что по форме похожа на воронку для молока у твоей бабушки, только большого размера.

      – Понятно. А зачем же надо в неё обязательно прыгать?

      – Это потому, что в одно и то же место ни снаряд, ни мина почти никогда не попадают. Рядом – может, а точно в неё – никогда. Вот прыгнул на дно воронки и ждёшь очередной мины. Прилетела, разорвалась. Выскакивай и беги дальше. Только опять считай: «Раз… два… три…» И так до тех пор, пока обрыв на ладони не окажется. Если до окопов далеко, то ищешь ближайшую воронку и уже в ней либо соединяешь оборванные провода, либо подсоединяешь катушку с проводом и с ней уже доставляешь его до телефона. А пока обрыв устраняешь, мины-то разрываться не прекращают. Вот тут и может всякое случиться. Один раз мина разорвалась совсем рядом с воронкой, в которой я провода соединял. Контузило меня тогда крепко, даже землёй присыпало.

      – А что такое «контузило»? – заинтересовалась внучка.

      – Это когда так о землю или обо что-то взрывной волной ударит, что человек теряет сознание, не может двинуть ни рукой, ни ногой, да и ничего не видит. После контузии человек иногда несколько недель или месяцев в себя приходит. А то и совсем инвалидом становится. Но меня-то не сильно контузило, поэтому на передовую без большой задержки возвратили.

      – Что же ты никогда мне об этом не рассказывал? – вмешалась взволнованная бабушка Соня.

      – Ну зачем же волновать-то тебя? Жив ведь тогда остался!

      – А второе ранение каким было? – уже настойчивее спросила супруга.

      – Да почти всё так же и было. Сижу я в воронке, жду очередной мины по моим расчётам. А её всё нет и нет. Ну, думаю, прекратили обстрел немцы. Бежать дальше надо. Высунулся, а она и прилетела. Хорошо, что не совсем близко. Но осколок мне чуть пониже плеча попал. Вынули