Твоя капля крови. Ина Голдин

Стефан не раз думал, что никогда не узнает наверняка – сделал ли Лотарь то, что было предсказано. Или не было никакого яда, а был обыкновенный страх, та самая ледяная рука, что схватила за сердце – и остановила… Так или иначе, чудом было, что Лотарю удалось справиться с ней в одиночку.

      Произвол, насколько успел заметить Белта, в стране царил страшный. Те порядки, которые цесарина завела в поверженной Бялой Гуре, оказалось, были лишь отражением бесчинств, которые она творила на родине. Однако никто не смел выступить против: со своими врагами остландские цесари расправлялись без жалости, не давая им собраться и стать единой силой. Что до народа, тот по большинству своему любил ее: вместе с голодом, полной закрытостью от мира и постоянным страхом она подарила им ощущение собственного величия и превосходства.

      Когда ее сын поднялся на трон, все не поменялось – сокрушилось. Чувствуя себя пленником, вышедшим из темницы, Лотарь отворил темницы и для других. Он снова открыл запрещенные еще до цесарины Академии; погнал с постов закостеневших советников и набрал новых. Это было похоже на штормовую весну, которая в одночасье топит снег, взламывает лед и пробуждает деревья.

      Тогда он и предложил Стефану пост советника по иностранным делам.

      – Разумеется, нам есть кому доверить эту должность. Но, как ни смешно, вы единственный здесь, кто видел дальше Стены. Нам понадобится договариваться с другими державами, понадобитесь… вы.

      Князь Белта, после того как его цесарь выпустил из крепости белогорских мятежников, на многое был готов ради друга. Но от такого назначения он потерял дар речи.

      – Государь, – сказал он, когда вновь обрел способность говорить, – вы же представляете себе, как я буду исполнять свои обязанности…

      – Мы знаем, – благосклонно кивнул Лотарь. «Мы» ему шло. – Именно потому, что мы знаем, чего от вас ожидать, мы и желаем вас видеть на этом посту.

      В светлых глазах цесаря появилась лукавинка, и Стефану пришлось напомнить себе, что этот мальчишка куда умнее, чем приучился казаться.

      – К тому же, – сказал мальчишка, – вам будет удобно вести переговоры с нашими… недавно присоединенными территориями.

      Первое время в новой должности Стефан был будто в тумане, только и мог думать о том, как вычурны бывают пути судьбы. Потом пришел в себя, взялся за перо и стал потихоньку составлять прожект «домашнего правления» для Бялой Гуры.

      А теперь Лотарь, кажется, и думать забыл о том прожекте… Дело не в неискренности; в начале своего правления цесарь действительно хотел сделать как лучше. Но в этой стране у людей, которые пытаются делать как лучше, получается как всегда…

* * *

      – Все монархи одинаково достойны доверия там, где речь идет о нашем княжестве. – Стефан ждал: может, отец вмешается. Но тот молчал, только глядел вороньими глазами из-под густых бровей.

      – Все-таки очень интересно, как князю удалось занять в Державе такое выгодное положение… – Бойко поскреб острую рыжую бородку. Как казалось Стефану, из студенческого возраста он так и не вышел.

      – Очень