Немой. Книга 2. Охота на нежить. Алекс Рудин

хорошо. Не буди его пока, пусть выспится. Чует моё сердце – будет сегодня работа у святоши.

      Пока мы договаривались с Потапычем – начало светать. Мрак потихоньку превращался в серый сумрак. Похолодало, на поляну опустился еле заметный туман. Земля стала мокрой от росы.

      – Идём будить остальных, Немой! – сказал Сытин.

      Потапыч, хмурясь, пошёл с нами. Дверь избушки он, на всякий случай, подпёр снаружи толстым колом.

      Я одобрительно кивнул.

      Потапыч внимательно осмотрел покойника, расчесал пальцами бороду и бросил Сытину одно короткое слово:

      – Мара.

      Сытин удивлённо приподнял бровь и прищёлкнул языком.

      Мы принялись по одному вытаскивать из шалаша заспанных похмельных дружинников. Каждого осматривали, коротко опрашивали о самочувствии и отправляли в один край поляны. Пусть будут на виду – мало ли что!

      Лица бойцов были разной степени помятости. Голоса хрипели. Но улыбчивых мумий не попадалось.

      Троим дружинникам вручили котел и отправили к реке за водой, строго приказав держаться вместе.

      – Даже в кусты по нужде – только командой! – сказал Сытин.

      Чупав, выбравшись из шалаша, пригладил растрёпанные волосы, жадно опустошил половину котелка холодной речной воды. Глаза его прояснели. Он поглядел на высушенного дружинника и кивнул мне.

      – Помнишь вчерашнего кабана, Немой?

      – Какого кабана? – заинтересовался Сытин.

      Мы коротко рассказали ему о зверином трупике под ёлкой.

      – Найти сможете? Тащите его сюда. Гиппократу Поликарпычу отвезём – пусть разбирается.

      Я не стал выпендриваться перед Сытиным на счёт своего нового титула. Как ни крути – он тут лучше всех разбирается, что надо делать. Раз отправляет меня – значит, мне и идти. Хер ли спорить?

      Да и размяться после тяжёлой ночки только на пользу.

      – У тебя рукавицы есть, Немой? – поинтересовался Чупав. Сам он натянул толстые мягкие варежки невообразимого размера, которые закрывали длинные руки кузнеца чуть ли не до локтей.

      Я помотал головой.

      Один из дружинников вытащил из-за пояса свои рукавицы и протянул мне.

      – Давай одеяло возьмём! – предложил Чупав. – Не в руках же его тащить.

      Одеяло пришлось просить у Потапыча. Старик поворчал, но выдал ту самую тряпку, на которой мы катали Божена на встречу с богами.

      – Не переживай, Потапыч! – пообещал я. – Вернём в сохранности!

      – Да на хер оно нужно, после мертвяка? Выбросьте. А лучше – сожгите к ипеням!

      Глашка, воспользовавшись моментом, попыталась выскользнуть из избушки. Я придержал её за плечи, развернул и мягко отправил обратно.

      – Посиди там!

      Вчерашнюю ёлку мы с Чупавом отыскали быстро. Ну, как мы? Отыскал Чупав. А я ломился за ним по лесу и тащил одеяло.

      Чупав приподнял нижнюю ветку. Я инстинктивно втянул голову в плечи, ожидая холодного душа. Но обошлось несколькими каплями.

      – А где кабан? – растерянно спросил Чупав.

      Я заглянул под ёлку. Кабана не было. На рыжей прошлогодней хвое валялись несколько клочков шерсти и отломанная задняя нога.

      Бля!

      Я