Немой. Книга 2. Охота на нежить. Алекс Рудин

обдала меня холодным дождём. Я поёжился.

      – Брр!

      ***

      – Вот объясни мне, святоша! – горячился князь. – Зачем боги поделили людей на…

      Он запнулся, подыскивая слово. Махнул рукой и продолжил:

      – На людей и нечисть? Зачем, а?

      – Всякая тварь на земле – от богов! – степенно ответил священник. – И все должны жить в мире друг с другом! А кто не хочет жить в мире – тому мы по зубам ипанём! Сразу задумается!

      Произнеся эти миролюбивые слова, священник основательно приложился к кружке.

      Князь тоже отхлебнул вина.

      – Хорошо! – кивнул он Божену и чуть не упал с бревна. – А откуда ты это знаешь? Кто тебе сказал?

      – Перун сказал, – ответил священник.

      – Когда? – удивился князь.

      – Позавчера.

      – Это другое дело, – снова кивнул князь. – Познакомишь?

      – С кем?

      – С Перуном!

      – Познакомлю.

      Священник снова зачерпнул из бочонка.

      – А поехали сейчас! – загорелся идеей князь.

      – Сейчас нельзя, – мотнул головой священник. – Занят он. Испепелит!

      – А когда?

      – Потом.

      – Эх, бля! – заорал князь на вес лес. – Плясать хочу! Леший! Идём плясать!

      Пламя костра металось на ветру. Дружинники, пригорюнясь, тянули грустную песню о молодом воине, который храбро погиб в битве с врагами.

      А посреди поляны под сосной плясал князь Всеволод в обнимку с лешим.

      Охренеть, бля!

      – Джанибек! – негромко спросил я. – Княжич где?

      – Его Потапыч отваром напоил и уложил в шалаше. Сказал – до обеда проспит.

      Я поднялся с бревна и заглянул в шалаш. Княжич был там. Мирно сопел в две дырочки, отвернувшись к колючему еловому скату крыши.

      Я внимательно оглядел шалаш и забеспокоился.

      – Прошка! А казна куда подевалась?

      – Да! Где моя казна? – громко спросил князь, услышав мой вопрос.

      – Её Потапыч в избушку унёс, чтобы не проипать, – ответил Прошка.

      – Потапыч – наш человек! – провозгласил князь. – Он не проипёт! Давайте ещё выпьем!

      Чупав, усмехаясь, налил князю вина. Тот выпил и полез к кузнецу целоваться. А потом доипался ко мне.

      – Немой! Вот ты – князь! И я князь! Я дядя, а ты – племянник! Но это неважно!

      Он снова потерял нить рассуждений и задумался, морща лоб.

      – Во! Пойдём к девкам! По-княжески! Мне Сытин сказал, что ты здесь всех русалок знаешь! Познакомь, а!

      Я уже хотел по-родственному послать его на хер. Но тут знакомый голос из-за спины спросил:

      – Каких ещё русалок? Немой! Я думала, ты со змеями воюешь! А ты здесь с русалками крутишь?

      Я подскочил с бревна и оглянулся.

      Посреди поляны стояла Глашка.

      За её спиной маячил ухмыляющийся Михей.

      Часа через полтора народ угомонился. Леший свалил домой. Расстроенный князь чуть было не завалился спать прямо у костра, в обнимку с пустым бочонком. Чупав и Божен долго уговаривали его разместиться в шалаше.

      – Я – князь! – отбивался Всеволод. – Я должен княжество