Немой. Книга 2. Охота на нежить. Алекс Рудин

глянул на рану и потащил княжича в избушку.

      – А сейчас – всем вина! – крикнул повеселевший князь Всеволод. – Праздновать будем!

      ***

      Джанибек и Божен тоже похромали вслед за Потапычем – мазать раны. Не избушка – полевой госпиталь прямо! И слава богам!

      Дружинники взялись за костёр и бодро загремели посудой. Чупав прихватил топор и отправился за дровами.

      Ну, правильно! Кому и рубить дрова, как не лесному жителю?

      Мыш бросил на меня виноватый взгляд и юркнул под крыльцо избушки. Вот у кого с личной жизнью всё в порядке!

      Выпив вторую кружку болотного вина, я убедился, что всем вокруг охеренно весело, и решил выкроить пару минут для себя. Поднялся с бревна и потихоньку спустился к реке.

      Одежда настолько провоняла гарью пожарища, что я сдирал её с отвращением. Выбросил бы! Но пока это единственные шмотки, которые могут перекидываться вместе со мной.

      Ну, хоть отстираю их, как смогу! И сам заодно сполоснусь.

      А может, и русалок опять увижу? Особенно ту, рыженькую!

      Я громко плескался, хлопал руками по воде. Пару раз даже позвал украдкой:

      – Эй, девки! Где вы?

      И хрен там! Девки куда-то свалили по своим русалочьим делам. Так я решил. Ну, не думать же в самом деле, что они просто не хотят ко мне плыть! На хер мне такие потрясения?

      Я выполоскал рубашку и кафтан и принялся за штаны. Как вдруг услышал печальный голос, идущий откуда-то из глубины реки.

      «Немой!»

      Началось, бля!

      Я подхватил штаны и вприпрыжку поскакал к берегу. Но цепкая лапища опять ухватила меня за лодыжку.

      «Погоди, Немой!»

      Ага! Хер тебе!

      Я изо всех сил пнул ногой в глубину и попал во что-то мягкое. Хватка ослабла.

      Рядом со мной вынырнула громадная бородавчатая голова. Один глаз смотрел на меня, а второй – куда-то в сторону.

      – Немой! – прошамкала голова. – Чего ты дерёшься? Чуть глаз не выбил. Потапыча позови! Худо мне!

      Я голышом выбежал на поляну. Дружинники, увидев меня, вскочили и схватились за оружие. Но я махнул им рукой и заколотил в дверь избушки.

      – Потапыч! Там водяник помирает!

      Чуть не уронив банку с мазью, Потапыч вылетел из избушки.

      – Где?

      Ну, не в лесу же!

      Мы бросились обратно на берег.

      – Хлюпень! Что с тобой?

      – Худо, Потапыч! В брюхе что-то колом встало!

      – Ну-ка, покажи!

      Водяник с трудом перевернулся, показав белое пятнистое брюхо. В центре брюха виднелась отчётливая выпуклость.

      – Вот! Болит, зараза!

      Потапыч ощупал больное место, надавил руками. А потом врезал со всей дури по выпуклости ногой.

      Лекарь, ипать!

      Выпуклость исчезла. Водяник схватился лапами за брюхо, икнул, потом рыгнул. Засунул лапищу в пасть и вытащил оттуда саблю в позолоченных ножнах. Протянул её Потапычу.

      – Спасибо, Потапыч! Держи!

      На поляне меня ждал встревоженный Чупав.

      – Немой! Пойдём, покажу что-то!

      – Погоди, я хоть штаны надену!

      Я