Звезды сделаны из нас. Ида Мартин

Артём повелся на блузки и платья, мне пришлось бы постоянно в них ходить!..

      Я сажусь на спинку парковой скамейки, наблюдаю за орущими ребятишками на детской площадке и зачем-то снова проверяю аккаунт – не дает покоя возможная реакция незнакомого парня на мои селфи.

      Ничего… Еще один повод для досады и стыда.

      – Ну и пошел ты… Придурок! – фыркаю и нервно постукиваю ногтями по покрытой лаком деревяшке.

      Настроение все равно не портится, а предчувствия перемен и чего-то нового легким, по-летнему теплым ветерком пробирается за пазуху.

      Тени на асфальте сплетаются в причудливые кружева и узоры: чуть повернешь голову – возникает заяц, посмотришь под другим углом – он превращается в грозного дракона.

      Навожу на оптическую иллюзию камеру и делаю снимки с разных ракурсов.

      Только идиот мог принять меня за фейк и не понять очевидного: я выкладываю на своей страничке не просто фотки, а самые яркие впечатления. Именно они остаются в памяти и называются жизнью.

      Пополняю альбом новыми кадрами и нахожу страницу «Глеба Филатова».

      Наверняка в его друзьях только избранные из избранных и есть девчонка, с которой он позирует для романтических фотосессий в парных свитерах.

      Не то чтобы мне не плевать, но попасть по нужному значку с первого раза не получается – я будто совершаю вылазку в стан врага, и от волнения, природа которого мне непонятна, дрожат пальцы.

      И тут меня поджидает настоящее открытие: список его друзей похож на мой – несколько явных ботаников, какие-то расфуфыренные чики, добавляющие всех подряд, пара странных личностей с непроизносимыми никами и вереница заблокированных аккаунтов, которые давно стоило бы удалить.

      Никакой девушки нет в помине, на фотографиях вообще нет его самого: только дома, оживленные улицы, куда-то спешащие люди… Ничего особенного, но его снимки притягивают взгляд, и ассоциации вдруг являют новые, скрытые смыслы.

      Завороженно рассматриваю каждую деталь, и она складывается в ту самую жизнь. Грустное, одинокое созерцание.

      В груди разгорается жгучий интерес, переходящий в испуг, и я хлопаю себя по щеке:

      – Стоп. Нел, ты впадаешь в маразм.

      Алина говорит, что людей с тараканами, подобными моим, на всей земле не сыскать – возможно, я вообще единственная в своем роде. И парни с такой внешностью и задранным до небес самомнением, как у этого Глеба, уж точно ничем подобным не страдают.

      И все же, не получив от него сообщения, я испытываю разочарование – словно то, на что ты возлагал большие надежды, закончилось, так толком и не начавшись.

      Нет, никаких планов относительно этого чистоплюя я не строила. Но сейчас понимаю, что, возможно… чисто гипотетически… у меня впервые мог бы появиться настоящий друг.

      Домой не хочется: воплей Бореньки и расспросов сестры с лихвой хватит и вечером, наличие на счете денег согревает сердце, и я тащусь в салон – не тот, где работает мама и куда ходят богатые дамочки за тридцать, а в тот, где набивают татуировки, плетут афрокосички и прислушиваются