Черный тюльпан. Александр Дюма

когда вешали тела обоих мучеников, он, пересекая толпу, слишком поглощенную своим веселым делом, направился к воротам Толь-Гек.

      – О сударь, – воскликнул привратник, – вы мне принесли ключ?

      – Да, дружище, вот он, – ответил молодой человек.

      – О, какое несчастье, что вы не принесли ключа хотя бы на полчаса раньше! – сказал, вздыхая, привратник.

      – Почему? – спросил молодой человек.

      – Тогда бы я мог открыть ворота де Виттам. А так, найдя заставу запертой, они должны были повернуть обратно и попали в руки своих преследователей.

      – Открывайте ворота, открывайте ворота! – послышался голос какого-то, по-видимому, очень спешившего человека.

      Принц обернулся и узнал полковника ван Декена.

      – Это вы, полковник? Вы еще не выехали из Гааги? С большим запозданием выполняете вы мое распоряжение.

      – Монсеньор, – ответил полковник, – я подъезжаю уже к третьей заставе, те обе были заперты.

      – Ну, так здесь этот славный парень отопрет нам ворота. Отпирай, дружище, – обратился принц к привратнику, застывшему в изумлении: он расслышал, как полковник ван Декен назвал монсеньором этого бледного молодого человека, с которым он только что запросто разговаривал. И чтобы исправить ошибку, он поспешно бросился открывать. Ворота заставы распахнулись со скрипом.

      – Не желает ли ваше высочество взять мою лошадь? – спросил Вильгельма полковник.

      – Благодарю вас, полковник, моя лошадь ждет меня в нескольких шагах отсюда.

      И, вынув из кармана золотой свисток, служивший в эту эпоху для зова слуг, он резко и продолжительно свистнул. В ответ на свист прискакал верхом конюший, держа в поводу вторую лошадь.

      Вильгельм, не касаясь стремян, вскочил в седло и помчался к дороге, ведущей в Лейден. Доскакав, он обернулся.

      Полковник следовал за ним на расстоянии корпуса лошади.

      Принц сделал знак, чтобы он поравнялся с ним.

      – Знаете ли вы, – сказал он, продолжая ехать, – что эти негодяи убили также и Яна де Витта вместе с его братом?

      – Ах, ваше высочество, – грустно ответил полковник, – я предпочел бы, чтобы на вашем пути к штатгальтерству Голландии еще оставались эти два препятствия.

      – Конечно, было бы лучше, – согласился принц, – если бы не случилось того, что произошло. Но что сделано, то сделано, не наша в этом вина. Поедем быстрее, полковник, чтобы быть в Альфене раньше, чем придет послание, которое, по всей вероятности, пошлет мне правительство.

      Полковник поклонился, пропустил вперед принца и поскакал на том же расстоянии от него, какое разделяло их до разговора.

      – Да, хотелось бы мне, – злобно шептал Вильгельм Оранский, хмуря брови, сжимая губы и вонзая шпоры в брюхо лошади, – хотелось бы мне посмотреть, какое выражение лица будет у Людовика-Солнца, когда он узнает, как поступили с его дорогими друзьями, господами де Витт. О, Солнце! Солнце! Недаром зовусь я Молчаливым и Сумрачным; Солнце, бойся за твои лучи!

      Он быстро скакал на добром коне, этот молодой принц, упорный противник