Тихий омут. Марика Полански

а не так попытку рассмотреть его недостаток.

      – Боюсь, я не могу, – я вздохнула и устало улыбнулась. – К тому же господин управляющий предложил компенсацию проживания. Я согласилась.

      – Рика…

      – Алекс, я бесконечно благодарна тебе за помощь и поддержку, но мне нужно отдохнуть, – я недвусмысленно перевела взгляд на дверь.

      Полерецкий недовольно поджал губы, однако спорить не стал.

      – Если потребуется помощь, я буду рядом.

      Наконец, оставшись одна, я достала из сумки сигареты. Конечно, в номерах запрещено курить. Но у управляющего сейчас были неприятности более значительные, нежели курящая в номере гостья.

      За окном занимался вечер. Тёмные ветви деревьев клонились в земле под тяжестью пушистого ослепительного снега. Туманная дымка поднималась над Карпатскими горами, отчего казалось, что небо лежит на их вершинах. Горы всегда представлялись мне удивительными. Проходят годы, столетия и тысячелетия, а они стоят великанами, седыми и молчаливыми. Строятся города, сменяются эпохи, а они все такие же, как и сотни лет назад. Словно ниточка, которая соединяет прошлое, настоящее и будущее.

      Безмолвное спокойное место. Тихий омут. В котором появились злые черти.

      Я затушила окурок о снег и закрыла окно. Грудь под свитером неприятно запекло. Нападавший оставил порез от яремной впадины до плеча аккурат под ключицей. «Ничего, заживёт», – подумала я и поморщилась от боли. – «Будет очередной шрам».

      Конечно, затянется. Если не убьют раньше.

      Я мрачно усмехнулась. Подойдя к кофейному столику, налила себе чай и села в кресло. В голове сделалось пусто, будто я провалилась в вакуум.

      Алекс был прав. Нужно собирать вещи и уезжать из отеля как можно быстрее. Ну или хотя бы сообщить в полицию. Пусть они разбираются. Даже если удастся что-то увидеть на записях, что мне это даст? Ничего.

      Надо позвонить Ларанскому. Что и у кого он взял и почему напали на меня, а не на его новую пассию? Как её… Я нахмурилась, вспоминая имя женщины, стоя́щей под руку с Даном.

      Эмили Джонсон. Точно! Её отец ещё какой-то медиа-магнат. Надо бы полистать в интернете, кто это. Если учитывать его положение, то, должно быть, очередная акула бизнеса. Добродушно сверкающая голливудской улыбкой в лицо и держащая за спиной нож наготове. Впрочем, Ларанскому не привыкать находиться среди акул. Он чувствует себя среди них, как нормальный человек – в плавательном бассейне.

      Я вынула из кармана джинсов смартфон и набрала номер Дана. Хорошо, что не поднялась рука удалить его номер.

      Послышались долгие гудки, а потом роботизированный голос вежливо предложил оставить сообщение. Но ни с первого звонка, ни со второго Ларанский не ответил.

      – Дан, я понимаю, у тебя своя жизнь, новая подружка, все дела…– стараясь сохранить спокойствие, произнесла я, когда в третий раз попала на голосовую почту. – Но позволь поинтересоваться: какого хрена меня преследует ополоумевший маньяк, который считает, что ты ему что-то должен? Почему меня штопают врачи,