Паучиха. Книга II. Надя. Татьяна Владимировна Фильченкова

следы укусов: багровые – это свежие, чёрные и фиолетовые – трёхдневные, а жёлтые и зелёные – уже проходящие. Из некоторых ещё сочилась сукровица. Надо бы заклеить их пластырем, чтобы кровавые пятна не выступили на одежде. На лодыжках и запястьях – следы от верёвок. Придётся, несмотря на жару, надеть плотные чулки и тёмную блузку с длинным рукавом.

      С того дня, когда Кирилл заявился в поликлинику с цветами, их отношения перестали быть тайной. Больше того, Вяземский будто выставлял их напоказ. На людях был безупречно внимателен и заботлив, но стоило им остаться наедине, как он превращался в зверя. Веру пугало, что это её в нём и привлекало. Прежде они встречались нечасто, раны и синяки успевали сойти к следующему свиданию. Сейчас, рассматривая в зеркале своё истерзанное тело, она думала, что пора расставаться.

      Вяземский выбрался из постели, с хрустом потянулся и прошлёпал в кухню.

      – Доброе утро, – хмуро пробормотала она ему вслед. – Завтра дочь возвращается. Мне придётся ходить по дому в футляре.

      – Кто виноват, если ты не заводишься по-другому.

      – Ты тоже. Кстати, собери свои вещи. У меня больше встречаться не будем.

      – С чего вдруг? Проблема в дочери? Так давай поженимся.

      – Кирилл, ты не понял. Дело не в приличиях. Я не позволю тебе остаться наедине с ребёнком. Ни на миг!

      – За кого ты меня принимаешь? Меня интересуют не маленькие девочки, а их матери. И вообще-то, я только что сделал тебе предложение.

      – Я польщена, но нет.

      – Почему?

      – Супругов должно связывать нечто большее, чем любовь к извращениям. Мы же чужие друг другу.

      Он подошёл сзади, обхватил её за плечи, сунул ладонь в промежность и с силой защемил кожу.

      – У меня есть для тебя подарок. Дикари сшивают своим маленьким дочерям половые губы, а в брачную ночь супруг разрезает сросшуюся плоть и берёт жену, пока она истекает кровью. Я хочу проделать это с тобой.

      Вера оттолкнула его:

      – Ты омерзителен. Убирайся!

      Вяземский усмехнулся:

      – Ты сама не лучше. А теперь мысль о брачном ритуале засядет в твоей голове. Сколько ты сможешь ей противиться? Не пройдёт и недели, как прибежишь ко мне и будешь умолять зашить свою дырку.

      – И не мечтай! Забирай свои пожитки и проваливай!

      Напоследок он оставил ей пару новых укусов и ушёл посмеиваясь.

      Весь день Вера старалась не думать о Вяземском. На работе отвлечься оказалось несложно.

      «Ничего, переживу. Завтра девчонки вернутся, не до страстей станет. Может, пострадаю немного, но время всё лечит. Надо просто перетерпеть. А что до Исгара, так жила же я с этой тоской столько лет. И сейчас справлюсь. Навалится, потом притупится».

      Дома Вера затеяла уборку, приготовила обед для девочек, а после присела отдохнуть с книгой. Чтение тоже неплохо отвлекало, пока сюжет не повернул к свадьбе. Жуткий брачный ритуал, о который рассказал Вяземский, завладел мыслями. Веру одновременно и пугало, и манило это изуверство. И то, что она хотела истязания, пугало ещё больше.

      «Интересно,