Паучиха. Книга II. Надя. Татьяна Владимировна Фильченкова

сделать глоток газировки и промокнуть салфеткой разгорячённое лицо, как очередной поклонник вновь увлекал её в кружение вальса.

      Веру приглашать не решались. Оставшись в одиночестве, ей приходилось принимать поздравления подхалимов, ищущих дружбы с профкомом. Вскоре стол заполонили открытки, апельсины и коробки с конфетами. От души «навеселившись», она ждала очередного возвращения Матецкой, чтобы попрощаться и под любым предлогом покинуть праздник. Но Алла вдруг решила, что танцев с неё достаточно, оставила партнёра посреди неоконченной мелодии и упала на стул рядом с Верой:

      – Устала до чёртиков. Старею. – Она залпом осушила бокал шампанского и тут же вновь его наполнила.

      – Не напрашивайся на комплимент, сама знаешь, что хороша.

      – Кто бы ещё оценил по достоинству.

      – Как посмотрю, недостатка в ценителях нет.

      – Ой, о чём ты! Эти ценят только положение. Посмотри на них: руки потные, в глазах – раболепство.

      Вера окинула взглядом зал и вдруг увидела солнце. Между вальсирующих пар в их сторону направлялся молодой мужчина. В ярком свете праздничной иллюминации его волосы отливали золотом. Незнакомец вручил подругам по коробке конфет, навис над столом, склонившись к Матецкой и что-то проговорил чуть не в ухо. За музыкой Вера не разобрала слов, но на просителя тот не походил: взгляд уверенный и чуть насмешливый, да и двигался без нервной суеты.

      Как только мужчина отошёл, Алла брезгливо отодвинула вручённый им презент:

      – Отдашь девчонкам.

      – Кто это?

      – Кирилл Викторович Вяземский, новый гинеколог. Переведён к нам из Горького.

      – На заискивающего он не похож.

      – Этот ещё хуже. До прошений не опускается, поскольку считает себя неотразимым, а женщины, по его мнению, спят и видят, как бы ему угодить.

      – Не безосновательно. Он хорош. И как же ты должна ему угодить?

      – Посодействовать в одном деликатном вопросе. Его сиятельство с позором выперли из партии. И вообще из города.

      – Уж не за неугодное родство ли?

      – Не смеши мои тапочки! Это не родство. Холопов по барину записывали. А в немилость он за моральное разложение угодил. Юноша наш амбициозен. Студентом соблазнил дочь ректора. Когда выяснилось, что барышня беременна, её отец во избежание скандала устроил им свадьбу. Вяземский только того и добивался. Стараниями тестя успешно окончил ВУЗ и миновал распределения в захолустье. Но более в услугах благодетеля не нуждался. В продвижении по работе стали полезны другие люди. В один прекрасный день молодая жена заглянула в отделение и застала в объятиях любимого супруга его начальницу. Далее последовали скандал и развод со всеми вытекающими. Он, конечно, клянётся, что не делал ничего дурного, лишь частным порядком проводил осмотр коллеги. Дескать, тесть в запале использовал своё влияние, чтобы сломать парню жизнь.

      – А если и правда просто осматривал? – Вера поздно спохватилась, что не догадалась посмотреть свечение гинеколога.

      – Верочка,