ВВ. Елена Терновцева

а ушко рыжее. И глазки такие добрые… медовые. Красивый такой, и душа у него красивая. Вы, кстати, похожи – ты тоже добрый малый, да и ушко у тебя серенькое – отличается от цвета остальной шерстки, рыженькой. Три лапки, правда, у тебя, малыш, беленькие… Один сапожок потерял, как сказали бы люди, – кот-мудрец улыбнулся. – Только тот малец тогда был чуть младше тебя – ему было шесть людских месяцев. Я почему это знаю? Тот маленький хвостик мне многое рассказал. А чуть позже он мне помог, вернее, еще раз помог… – и почтенный хвост снова пустился в воспоминания:

      – Мы с тем малышом стали часто видеться. Он всегда угощал нас с Машенькой чем-нибудь вкусным. Вот однажды заболели у меня глазки, ходил я по поселку в поисках съестного, а найти ничего не мог. У душеньки моей лапка с молодости еще больная была, поэтому я много лет добывал еду сам. Ходит она, конечно, тихонько, только вот добытчик из нее никакой. Так тот котенок увидел меня через щель под забором, позвал свою кормилицу. Там полечили глазки-то мои, дали с собой припасов. И так много дней подряд: мой маленький помощник, когда я приходил, всегда звал меня лечиться и забрать еду. Ни разу я с пустым ртом оттуда не ушел – всегда уносил пропитание. А ели мы с Машенькой уже вместе. И так было, пока я не поправился.

      Потом мы с милой моей ушли в другое место. Мы не привыкли в одном уголке долго сидеть… Причем… я тебе еще не сказал, породистый был тот малыш. А не всегда от благородных можно помощи дождаться. Как он, интересно, поживает?

      – Породистый? – переспросил Васька-Прошка. – Нам с такими не разрешают водиться. Том говорит… – тут он замялся, вспомнив случившееся, – что они порой хуже бесхвостых: смотрят на нас свысока, на своих же сородичей внимания не обращают или даже относятся к нам с презрением, – закончил рыжий хвостик и опустил глаза.

      В тот момент он понял, как не прав был Том. Во многих вещах не прав. Рыжий хвостик всегда это чувствовал, а тогда он знал это наверняка. Том был не знаком с историей кота-старца. А ведь даже одна история может изменить чью-то жизнь.

      – Ты зря, Проша. Ты же слышал, как тот котенок себя повел. Хотя он был совсем маленький. Видимо… любят его. Хороший кот. Тебе бы он понравился.

      – Наверное, – задумчиво произнес рыжий хвостик.

      Он закрыл глаза и вспомнил о своем новогоднем желании: о доме, добрых кормильцах и их милых детях. И всех голубоглазых, с глазами как у милой Рыськи. А образ друга стал более ясным. Он был дымчатым и с рыжим ушком. Васька-Прошка очень любил Тишку, Мишку и Рыську. Но… ничего не мог с собой поделать – на него в его мечте смотрели ласковые медовые глазки.

      – Да имя у него еще такое чудное было… Визард. Правда, по паспорту только. Мы называли его… – не успел закончить четырехцветный хвост.

      А Васька-Прошка так сладко грезил, что ничего дальше уже не слышал. Лишь крики толпы заставили его вздрогнуть. Он немного растерялся, а затем уже четко услышал:

      – Семь, шесть, пять, четыре,