«Странная война» в Черном море (август – октябрь 1914 года). Денис Козлов

войны

      В сложной и динамичной обстановке, складывающейся в черноморском регионе в последних числах июля 1914 г., недопущение усиления оттоманского флота построенными в Англии линкорами стало, без преувеличения, одной из важнейших задач министерства у Певческого моста. «Я полагал бы… крайне желательным, чтобы Англия или Франция не допустили прихода сюда дредноута «Осман», – настаивал М. Н. Гирс, адресуясь в Министерство иностранных дел 21 июля (3 августа)[91]. Однако хлопоты дипломатов, энергично поддержанных Морским генеральным штабом, оказались, по-видимому, излишними. Британцы, и сами стремившиеся всемерно усилить свои морские силы перед лицом германского Флота открытого моря, приняли решение о конфискации турецких линкоров, пообещав Порте предоставить равноценную замену по окончании войны. Об этом в Петербурге с большим, надо полагать, облегчением узнали уже 22 июля (4 августа) от морского агента в Великобритании флигель-адъютанта капитана I ранга Н. А. Волкова. Удержанный английским правительством «Султан Осман I» вошел в состав 4-й эскадры Гранд Флита под именем «Эйджинкорт», та же судьба постигла «Решадие», который превратился в «Эрин» и поступил во 2-ю эскадру.

      Тогда же англичане свернули едва начавшиеся работы и на однотипном корабле «Фатих Султан Мехмед», который был заказан турецким правительством в апреле 1914 г. и через полтора месяца заложен на верфи Виккерса в Бэрроу[92]. Через месяц корабль был разобран на стапеле не только из-за низкой степени готовности, но и потому, что его характеристики уже не удовлетворяли британское адмиралтейство, которое с 1912 г. строило быстроходные линкоры с 15-дюймовой артиллерией[93]. Таким образом, из четырех дредноутов, фигурировавших в честолюбивых планах Порты, турки не получили ни одного.

      Морской агент в Великобритании флигель-адъютант Н.А. Волков

      Известие о «краже» (выражение Джемаля) англичанами двух линейных кораблей подданные султана встретили с возмущением и гневом. «Наложенный великобританским правительством секвестр на эти дредноуты, притом через несколько часов после получения от оттоманского правительства последнего следуемого за них взноса, … нанес сильный удар самолюбию турок и вызвал в стране взрыв всеобщего негодования как против Англии, так и вообще против держав Тройственного Согласия», – доносил в Петроград М. Н. Гирс 22 сентября (5 октября)[94]. Кроме «национального унижения» очень многие османы понесли личные материальные потери – для строительства «Решадие» все чиновники и другие служащие, состоявшие на государственном жаловании, были обложены специальным налогом.

      Однако едва миновала угроза усиления оттоманского флота новейшими дредноутами, как возникла опасность появления в Черном море нового противника – императорского и королевского флота Австро-Венгрии[95].

      Глава 3

      Несостоявшаяся «черноморская экспедиция» австро-венгерского флота в

91

Секретная телеграмма посла России в Константинополе Гирса, 20 июля (3 августа) 1914 г. № 612 // Мировые войны ХХ века. В 4 кн. Кн. 2: Первая мировая война: Документы и материалы. М.: Наука, 2002. С. 368.

92

Langensiepen B., Güleryüz A. The Ottoman Steam Navy 1828–1923. P. 141.

93

См. подробнее: Brown D. K. The Grand Fleet. Warship Design and Development. 1906–1922. London: Caxton Editions, 2003. P. 36–53.

94

Письмо посла России в Константинополе Гирса министру иностранных дел, 22 сентября (5 октября) 1914 г. // Мировые войны ХХ века. Кн. 2. С. 375.

95

Флот (как и армия) двуединой монархии именовался «императорским и королевским» (keiserliche und königliche, k.u.k.), так как глава государства являлся императором Австрии и королем Венгрии.