Небеса наоборот. Максим Сергеевич Толстов

Это ты! – заорал нечеловеческим голосом красиво стриженный Никита Скороходов и, не обращая внимания на сомневающиеся реплики рядом сидящих, соскочил со своего места и побежал по направлению к белой фигуре.

      – Подождите, Никита! Куда вы?.. – только и успела окликнуть его Больцер.

      – Димо-он, ты пришёл! – орал и размахивал руками счастливый бизнесмен. – Послушай, тут срочное дело! Димон, помоги мне! Димо-он! – Надрывая связки, кричал, бежал и вдруг споткнулся… Но поднялся и вновь побежал навстречу фигуре. Фигура, улыбаясь, тоже шла навстречу. Но странность ситуации состояла в том, что с каким бы рвением ни бежал по направлению к «Димону» Никита и с каким бы радушием ни протягивал «Димон» свои руки, они никак не могли приблизиться друг к другу! Скороходов поднажимал из последних сил, кричал, старался, а человек в белом платье улыбался, тянулся, но встретиться им никак не удавалось. Так и бежал Никита… Так и тянулся к нему человек…

      – Олег Витальевич, а сейчас вы что видите?..

      – Лобков, отвянь.

      …

      – Димо-о-он! – доносилось откуда-то глухое, далёкое. Скороходов исчез. Но не в невидимой, Небесной «двери», как случалось уже на каменной поляне ранее, а за горизонтом исчез. Убежал. В неизвестном направлении.

      – Куда это он?.. – вытянулся всем телом Сомов.

      – В Москву побежал, задницу свою спасать. – усмехнулся Роман Евгеньевич.

      – Вот истину говорят мудрецы, – полушёпотом произнёс Андрэ Жарр. – «Бегущий по Жизни не остановит бега своего и после Смерти», – многозначительно поводил глазами.

      – Это какие там мудрецы тебе такое говорят? – скривился Валера. – Сиди уж там, мушкетёр, помалкивай.

      …Сияющий человек в белом воздушном платье подошёл совсем близко, остановился.

      – Вы… к нам?.. – смело спросила Председатель собрания, хотя губы у нее дрожали.

      Многоликий не ответил, прошёл в центр круга и, не поворачивая головы, но одновременно глядя каждому собравшемуся в глаза, произнёс:

      – Здравствуйте.

      И все ответили хором:

      – Здравствуйте.

      Лёгкий поклон, и неизвестный продолжил свой путь. Четырнадцать глаз направились за ним.

      – Он уходит?.. – шёпотом спросил Лобков Кротова. – Но почему?

      – А я откуда знаю? Иди у него спроси.

      Фигура уже почти скрылась за скалой, когда её неожиданно окликнули:

      – О, мон ами, остановись! – Андре Жарр поднялся на ноги и как-то странно захихикал, загримасничал. – Не дуйся на меня, не надо! Я не виноват! Поверь!.. Ты что, мне не веришь?! Остановись, я тебе говорю! Остановись, Джафарри! Я ни в чём не виноват! Ты что, не видишь – меня убили?! Эй, постой! Не смей меня ни в чём обвинять! – оттолкнулся от плеча Кротова и побежал за удаляющейся фигурой. – Это ты решил, что тебе необходимо жениться, чтобы отец не лишил тебя наследства, а я-то тут причём?! А твоя жена дура! Дура! Ты меня не переубедишь! Ты ещё пожалеешь, что выбрал её!.. Джафарри, постой!

      И белоснежный многоликий человек, и стилист из Марселя постепенно