В скрещенье лучей. Очерки французской поэзии XIX–XX веков. Самарий Израилевич Великовский

кроме окаменело неживой Красоты, обязаны мастерски сработанные стихотворные изваяния Леконт де Лиля тем, что в них местами сквозь кованые строки и поныне мерцает порой живое свечение.

      Кустарная чеканка

      Жозе-Мария де Эредиа

      Рядом с дюжим ваятелем Леконт де Лилем его ближайший ученик и преданный друг Жозе-Мария де Эредиа (1842–1905) выглядит золотых дел мастером. Обосновавшись на парижском «Парнасе» по приезде с Кубы, где он родился и вырос, Эредиа на протяжении тридцати лет с не спешной кропотливой взыскательностью умельца-ремесленника гранил сонетные миниатюры единственной своей книги «Трофеи» (1893)[24] – собственной малой «легенды веков», домашнего музея древних цивилизаций. Безошибочное чутье эрудита в отборе мифологических, археологических, географических примет и в подаче каждой мелочи так, чтобы побудить к домысливанию вширь; светящаяся красочность скупых мазков и богатая полнота созвучий; просодическая гибкость при строжайшем следовании сонетному канону; тонкий вкус и изящество всей работы – собрание как бы перелитых в слова старинных монет, любовно составленное знатоком и ценителем древностей Эредиа, волей-неволей наводит на мысль об искусном рукомесле чеканщиков.

      Хозяин-ювелир, с рассветом встав с постели,

      Кисть обмакнул в эмаль, в ее раствор густой,

      И на черненый фон, потом на золотой

      Нанес латинский стих подобьем повители.

      А небо над мостом – стеклянное изделье –

      На рясы и плащи струило свет сквозной,

      И нимбы, яркие, как флорентийский зной,

      Над лбами ясными красавиц заблестели.

      И подмастерьям кровь бросается в лицо,

      Сомлели мальчики, забыв замкнуть кольцо,

      Впаять в него рубин для юной новобрачной.

      Но, наточив резец до остроты луча,

      Челлини молодой на яблоке меча

      Титанов смертный бой чеканит зло и мрачно.

«На Старом мосту». Перевод В. Портнова

      Совершенство исполнения этих умелых, зачастую слишком – зализанно – умелых крохотных зарисовок, не то что бы воскрешающих далекое прошлое, а мимоходом о нем напоминающих, уготовило им в XX в. судьбу учебно-показа тельных пособий по сонетосложению. И если к одному этому дело все же не свелось, причина, похоже, в том, что Эредиа в своей изысканной коллекции – в отличие от альбомных вещиц у других изобиловавших тогда во Франции собирателей-изготовителей подобных «трофеев» – не обошел труды и дни безымянных древних землепашцев, пастухов, мореходов, кустарей, да и самого Христа им под стать:

      Иосиф дотемна, склонясь над верстаком,

      Дубовый поставец, кряхтя, лощит до блеска,

      Десятки раз на дню в руке его стамеска

      Сменяется пилой и веским молотком.

      Еще не тронут зной вечерним ветерком

      И тени не легли, очерченные резко,

      Но вот отдернута над дверью занавеска,

      И скоро поболтать придут со стариком

      И Богородица,

24

Полное издание на русском: Эредиа Жозе-Мариа де. Трофеи. М., 1973.