Литера «Тау». Вера Михайловна Флёрова

Фридрихович, я хочу нарушить Кодекс.

      Аркол стоял возле стола, придерживая одной рукой свою коробку – длинную деревянную, антикварного вида, разрисованную длинным инвентарным номером.

      – Сядь, Аркадий Борисович – доктор Мерц кивнул на стул. – Вот именно сейчас, да? Неделю подождать, конечно, нельзя было.

      Ансгар, отогревшийся в ванне, но еще слабый, закутанный в халат и плед, размещался на диване, разглядывая свои обмороженные руки, покрытые красными, белыми и даже оранжевыми пятнами.

      – Время сошло с ума, – упрямо наклонив голову, объяснял Аркол. – Люди думают, что все, что они говорят – это только слова. К Учредителям каждый день ломятся сатанисты – не по одному, заметьте, а целыми организациями. Реально предлагают вызвать. Типа, они умеют. Массовое сумасшествие. Вы думаете, это легко терпеть? Они полные идиоты!

      – И что вы желаете им помочь? – ехидно поинтересовался Ансгар. – Нарушить Кодекс и вызвать армию зомби с запрещенной биографией? Вроде в прошлый раз вы все хотели именно этого. Вынужден вас разочаровать – сегодня, ценой своего здоровья я выяснил, что это не только не рекомендуется, но и не получится.

      Аркол покачал головой, даже не полюбопытствовав, почему не получится. Его вид внушал Ансгару все большую тревогу.

      – На этот раз – нет. Вы…

      – Давай на «ты». У нас конфиденциальный разговор, во время которого я не хочу себя сдерживать, если мне, например, захочется обложить тебя х… всеми словами, которые у меня накопились за время знакомства с этой вашей обителью знаний. Почему твоя коробка отвлекла на себя Хельмаровских мстителей? Зачем ты пришел ко мне? За помощью в нарушении Кодекса?

      – Про мстителей я ничего не знаю. Эту коробку я достал с большим трудом. Вернее, мне достали. Потому что сделать это хочу не только я.

      – Так кто же там?

      – Тот, кого запрещено поднимать. Исторический деятель. Инквизиция, если она существует, хочет смешать эпохи, чтобы предотвратить войну.

      – Это не в человеческих силах, Аркол, – сказал доктор Мерц. – И тем более не в силах мертвеца. Воспоминания мало что могут.

      – Даже если это воспоминания о войне?

      Ансгар пожал плечами.

      – Не знаю. Мне кажется, это должны быть воспоминания живых, а не мертвых.

      – В любом случае… я не знаю, что со мной будет после наказания, а вы – единственный человек, которому можно доверить… заботу о об этом, – он ткнул в коробочку.

      – Я должен буду управлять исторической личностью, которая, к тому же, не будет поднята мной и не сочтет нужным меня слушаться? Гениально, что тут сказать.

      Аркол начал терять терпение.

      – Блин, Ансгар… Я прекрасно знаю, что ты лучше удавишься, нежели нарушишь хоть какой-нибудь запрет, даже самый фиговый! Я тебя об этом и не прошу. Нарушу сам. И понесу наказание. Но ты – единственный, кто сможет объяснить моему воскрешенному, куда он попал. Я прошу лишь об этом.

      – Если ты собрался воскрешать запретного покойника, то я уничтожу его как только увижу. По крайней мере, из квартиры