Мария. Jorge Isaacs

но он вернулся на свое место и, указав на мое, продолжил разговор следующим образом.

      –Четыре дня назад я получил письмо от господина де М***, в котором он просит руки Марии для своего сына Карлоса.

      Я не мог скрыть своего удивления при этих словах. Отец незаметно улыбнулся и добавил:

      –Господин де М*** дает Вам пятнадцать дней на то, чтобы принять или не принять его предложение, и в течение этого времени Вы приедете нанести нам визит, который Вы мне обещали. Все будет для Вас легко после того, о чем мы договорились.

      –Спокойной ночи, – сказал он, тепло положив руку мне на плечо, – пусть твоя охота будет удачной; мне нужна шкура убитого тобой медведя, чтобы положить ее в изножье моей постели.

      –Хорошо, – ответил я.

      Мама протянула мне свою руку и, взяв мою, сказала:

      –Мы ждем вас раньше, берегитесь этих животных!

      За последние несколько часов вокруг меня бурлило столько эмоций, что я с трудом замечал каждую из них, и мне никак не удавалось взять себя в руки и разобраться в своей странной и сложной ситуации.

      Марии угрожали смертью; обещали в награду за мою любовь ужасное отсутствие; обещали, что я буду любить ее меньше; я был вынужден умерить столь сильную любовь, любовь, навсегда овладевшую всем моим существом, под страхом того, что она исчезнет с лица земли, как одна из беглых красавиц моих грез, и впредь мне придется казаться неблагодарным и бесчувственным, возможно, в ее глазах, только благодаря поведению, которое вынудили меня принять необходимость и разум! Я не мог больше слышать ее признаний в трогательном голосе; мои губы не могли коснуться даже конца одной из ее косичек. Между мной и смертью, между смертью и мной – еще на шаг приблизиться к ней означало потерять ее; а позволить ей плакать в разлуке было для меня испытанием непосильным.

      Трусливое сердце! Неужели ты не мог дать себя поглотить тому огню, который, плохо скрываемый, мог поглотить ее? Где она теперь, когда ты больше не пульсируешь; когда дни и годы проходят надо мной, не давая мне понять, что я владею тобой?

      Выполняя мой приказ, Хуан Анхель на рассвете постучал в дверь моей комнаты.

      –Как утро? -спросил я.

      –Мала, мой господин; дождь хочет.

      –Ну что ж. Иди на гору и скажи Хозе, чтобы он не ждал меня сегодня.

      Открыв окно, я пожалел, что отправил маленького черного человечка, который, посвистывая и напевая бамбук, вот-вот должен был войти в первый участок леса.

      С гор дул холодный, не по сезону, ветер, раскачивая кусты роз, колыхая ивы и отвлекая от полета пару странствующих попугаев. Все птицы, составляющие роскошь фруктового сада по утрам, замолчали, и только пеллары порхали на соседних лугах, приветствуя своей песней грустный зимний день.

      Через некоторое время горы скрылись под пеленой проливного дождя, который с нарастающим грохотом уже несся по лесу. Через полчаса мутные, громогласные ручьи побежали вниз, прочесывая стога сена на склонах по ту сторону реки, которая, вздувшись, гневно