Захват Неаполя. Скала Роз. Виктор Васильевич Бушмин

и, крепко прижав к себе, незаметно заплакал. Его круглое лицо с пухлыми губами и красными щеками покрыли две дорожки слез:

      – Я тоже, мой друг Ги. – Он поднял голову и, увидев над собой огромную и спелую грушу, сорвал ее и, откусив кусок, протянул другу. – Откуси и ты, Ги де Леви. – Ги откусил большущий кусок и чуть не подавился. Шарль вытер украдкой слезы и, вытащив маленький кинжал, разрезал недоеденную грушу пополам, протянул одну из половинок товарищу. – Сохрани это. Пусть эта половинка груши станет нашим ключом, ключом от замка, скрепляющего нашу дружбу.

      Ги спрятал половинку груши за вырез котты, оторвал маленькую веточку и, протягивая ее принцу, сказал:

      – Сохрани эту грушевую ветку, Шарло. Когда я тебе понадоблюсь, просто пошли кого-нибудь с ней ко мне. Я прискачу к тебе на помощь, даже если буду на другом крае земли…

      Подошли рыцари королевского эскорта, которые вежливо забрали молодого принца крови.

      Прошли годы. Ги вырос, возмужал, его посвятил в рыцари граф де Фуа, он даже чуть было не женился, но никогда не забывал о данном обещании. И вот однажды, почти десять лет назад, к замку прискакал гонец, который так сильно устал от бешеной скачки, что не смог ничего вымолвить, лишь протянул сухую грушевую веточку. Сердце Ги сжалось, сжалось, прежде всего, от радости. Принц, успевший стать рыцарем и графом де Анжу, помнил о нем! Он торопливо собрался и, прихватив с собой «сдвоенное» копье всадников, направился на север страны.

      Как оказалось, молодой граф де Анжу занимался усмирением графств Фландрия и Эно, «любезно» откликнувшись на мольбу старой графини Марго. Там, в лагере под Сен-Кантеном, они снова встретились.

      К нескрываемой радости Ги де Леви де Ла Гард и де Мирпуа граф вырос, окреп и раздался в плечах, превратившись в высокого и статного рыцаря с горделивым взглядом стальных глаз и королевской осанкой. Поначалу, Ги испугался, что, может быть, время и власть испортили юного принца, ведь он сохранил у себя в сердце только этот образ. Но, слава Богу, это было не так! Шарль широко улыбнулся, его глаза засветились тем радостным и задорным детским светом, который не может врать. Он помнил о своем друге!

      – Бог ты мой! – Воскликнул он, прерывая свой военный совет, лишь только Ги переступил полог его палатки. – Ги, брат мой! Друг мой!..

      Они обнялись, Шарль представил рыцаря своим соратникам и так лестно отрекомендовал его, что Ги впору было топиться! Он и сам не ожидал, насколько он талантлив, храбр и опытен! Чтобы оправдать лестные слова принца крови, Ги буквально из кожи лез, стараясь быть в авангарде любого боя или осады замка.

      Казалось, Шарль совершенно позабыл о клятве под грушевым деревом, но это было не так! Однажды, когда они (дело было ранней осенью) осаждали предместья Сент-Омера, граф Шарль подъехал к большому требюше, возле которого сидел на траве Ги де Леви. Тот набрал полный шлем спелых груш и, прикрикивая на персонал осадной машины, с нескрываемым наслаждением поедал фрукты. Грушевый сок брызгал во все