Потанцуй со мной. Анна Белинская

соплячка.

      – Тимур, набери Протасова. Кажется, у ребят проблемы с разрешением на выступление, – говорю громко и предельно четко.

      Это блеф.

      Я не знаю, есть ли у них qr-код Департамента культуры, дающий право выступать на Арбате, или нет, но судя по сползающей наглой ухмылке девчонки, понимаю, что точно второе.

      Но мне этого мало, и я решаю наказывать дальше:

      – Вся эта богадельня смахивает на несанкционированный митинг с вовлечением несовершеннолетних, – выгибаю бровь и расстреливаю нахалку глазами.

      –Я совершеннолетняя, – задирает подбородок мелкая бунтарка и скалится.

      Серьезно?

      Ты смотри, какая говорливая.

      – Тогда пойдешь «по-хулиганке». Персонально. Так что сворачивайте свой «Олимпийский», либо вызываем сотрудников. Тимур, – оборачиваюсь к своему ассистенту, который застыл с таким восхищением на лице, будто я назвал все статьи Уголовного кодекса со всеми пунктами и подпунктами, – ты свидетель.

      Кивает.

      У мелкой отвисает челюсть, а я настолько доволен собой, словно выиграл крупное дело в суде.

      Девчонка стремительно уносится в сторону бременских музыкантов и что-то нашептывает высветленному пацану с гитарой.

      «Олимпийский» затихает, толпа недовольно расходится, а я спешу поскорее убраться отсюда.

      – Козел, – шипит мне в спину мелкая гадюка.

      Глава 2. Константин

      – Па-ап, почему нельзя было просто оставить меня в Питере? – канючит Марго, обиженно складывая губы трубочкой.

      Я не видел дочь с зимних каникул, и за 5 месяцев она заметно повзрослела. Маргарите пятнадцать, но я уже практически не нахожу в ней той щекастой девчонки с неровной челкой и эльфийскими ушками. Рядом со мной на пассажирском сиденье сидит девушка, умело маскирующая свои милые ушки стрижкой-каре, а челку она не носит уже как лет десять. Пухлые щечки впали, заостряя скулы и подбородок, а в носу появилось миниатюрное колечко.

      Я был против него, но Ольга, моя бывшая жена, считает, что не стоит мешать нашей дочери проявлять свою индивидуальность. Я не одобряю позицию Ольги, но она мать и я, надеюсь, что знает, как лучше и правильнее для Риты.

      Хочется верить, что моя дочь позаимствовала от меня не только скверный характер, но и мозги, потому что всем остальным она пошла в свою мать.

      – Ты знаешь, почему мы с твоей матерью приняли такое решение. Мы снова возвращаемся к этому вопросу, когда ты уже в Москве? – выгибаю вопросительно бровь.

      Мы целый месяц с бывшей супругой потратили на то, чтобы прийти к компромиссу и найти решение, минимально болезненное для всех.

      Легче судебный процесс выиграть, чем договориться с Ольгой Беккер, честное слово!

      – Но вы не спросили меня, – дует губы Марго и отворачивается к окну.

      – У тебя был выбор: либо поехать с Ольгой и Мартином в Штутгарт, либо провести это лето со мной, – подмигиваю дочери и плавно съезжаю на дублер, – ты выбрала второе.

      Замечаю, как Маргарита мерзко кривится, и усмехаюсь.

      С супругом