Башня поэтов. Анвар Исмагилов

речи сказочно-неправильные,

      и твои плечи бело-кипельные.

      Так, глядя прямо в очи Господа,

      вздохну и выдохну отчаянно:

      – Прости меня, владетель Космоса,

      я сохраню о ней молчание…

      Тюмень, октябрь 1989 года

      Сонет пути к Елене Прекрасной

      Семь нот ведут к тебе, ступеней семь бессмертных.

      Семижды семь грехов хотя бы раз прости.

      На парусах любви волшебные кресты,

      но кораблей моих не ждут в порту Бизерты.

      Мне ведомы давно отравы и десерты,

      дрожащий чайный хмель и алкогольный стыд,

      надсада табака и гиблый пот простынь,

      беззвучные стихи и громкие концерты.

      Рождённый меж песков пустыни бесконечной,

      возрос на берегах курортницы беспечной.

      Любя эвксинский понт, пижонил и болтал.,

      по белу свету плыл, то в муках, то смеясь,

      и вот я пред тобой, целуя пьедестал.

      Познаю ад и рай, их горестную связь.

      Сонет для уходящей в ночь

      Тебе ли не понять безумие моё,

      где буйствует одно восторженное сердце!

      Густеют холода. Вовеки не согреться.

      На шёлковых крылах ликует воронье.

      По всем семи кругам настойчивого ада

      блуждает тень моя – покамест без меня.

      Прошу тебя, молю, – не прибавляй огня,

      не оставляй сего заброшенного сада.

      Пусть прочие тебе завидуют цветы,

      владельцы языков, досель немилосердных!

      В кольце моих забот, сердечных и усердных,

      мой нежный георгин, поднимешься и ты.

      Древнейшим языком любви поют листы.

      Семь нот ведут к тебе, ступеней семь бессмертных.

      Сонет хранительнице дома

      Парадный этот строй лирических страниц

      ты возглавляешь – маршал, куропатка,

      хранительница дома и порядка,

      к твоим стопам я припадаю ниц.

      Я слышу, не дыша, – оленьими ногами

      ступаешь по земле, накрытой облаками, —

      бездонная душа, подлунная, нагая.

      Есть тайна у меня – волшебно возникает

      загадочный твой лик в златой портретной раме, —

      вот весь секрет любви, чудесной, небывалой,

      Примечания

      1

      Халупский – удивительно плохой поэт донского типа. Чеснок – удивительно хороший директор музея-заповедника «Танаис», единственный свидетель обвинения в тунеядстве на процессе 1 апреля (!) 1987 года. Считается культуртрегером и интеллигентом из народа. Из-за него Саша получил год тюрьмы и отсидел от звонка до звонка. КПП