«Хочу домой, в Царство Небесное!». Светлана Сидорова

сумку моей подруги Кати.

      – Ты что делаешь? – опешила я.

      – Там книжка, – промямлил Григорий.

      – Но это Катина сумка!

      Григорию нечего было сказать в свое оправдание, ему оставалось только вернуться в комнату к гостям. Дело близилось к развязке, и в следующий день рождения мы вновь сидели за столом, за которым были и наши «друзья». Незаметно все переместились на кухню, а Григорий задержался, и, когда он вошел, мы, до этого оживленно разговаривавшие, неожиданно для себя почему-то замолчали. Вот тут-то он наконец и выдал себя:

      – Вы почему замолчали? Вы думаете, я стукач?

      Это был последний визит наших «друзей». Больше мы не встречались и не созванивались. А лет через пять, когда мне надо было договориться о встрече с Окуджавой, я, зная, что наш телефон прослушивается, позвонила ему из будки, назвав себя по имени. Через полчаса в нашей квартире раздался звонок. Муж поднял трубку и с удивлением услышал Ангелинин голос (понятно, что если наши разговоры прослушивали, то разговоры Булата Шалвовича тем более):

      – Здравствуй, Алеша. Светлана дома?

      – Нет, она ушла.

      – А куда?

      – Понятия не имею.

      – А когда она придет?

      – Не знаю.

      – Как? Ты не знаешь, где твоя жена и когда она придет?

      – Да, Ангелина, я не знаю ни где моя жена, ни когда она придет.

      – Как это ты не знаешь?

      – Ангелина, что ты пытаешь меня? Сказал, не знаю, значит, не знаю!

      Так и не удалось узнать Ангелине, какая Светлана звонила Булату Окуджаве.

      Да, в интересное время призвал нас Господь. Тогда многие талантливые люди писали в стол, работая сторожами и дворниками. Редко кому удавалось пробиться через заслон партийной цензуры. Но мой муж смог бы стать известным ученым, используя свой талант. Его работы по гностицизму и манихейству вполне устраивали советскую власть. Правда, одного ему все-таки не хватало: для успешного продвижения по службе желательно было вступить в партию. Поэтому муж долго находился на должности младшего научного сотрудника. И это несмотря на то, что он дружил с директором института Анатолием Петровичем Новосельцевым, уникальным человеком, знающим более двадцати языков. Однажды, когда Анатолий Петрович был у нас в гостях, муж то ли в шутку, то ли всерьез спросил у него:

      – Анатолий, а может, мне вступить в партию?

      Анатолий Петрович (а он был секретарем парткома института) внимательно посмотрел на моего мужа:

      – Нет, Алеша, ты не сможешь.

      Вот так мой муж и жил: трудился, не стремясь делать карьеру и не рассчитывая на то, что труд его будет когда-нибудь оценен. И невозможно было поверить, что наступит тот день, о котором молились наши старцы, когда издатель и главный редактор издательства «Мартис» Виктор Петрович Лега принесет моему мужу два новеньких тома трудов преподобного Максима Исповедника.

      Как же по-детски радовался мой муж, когда взял их в руки! А вот на то, что Виктор Петрович придет с «вознаграждением»,