«Хочу домой, в Царство Небесное!». Светлана Сидорова

не было дома, только мы с братом. Бабушка сварила суп, позвала нас к столу и, пока кормила, все приговаривала: “Какой хороший обед получился!” А потом сказала: “Ирочка, помоги мне постелить постель, сейчас я пойду умирать”. И правда, умерла, как уснула».

      – А почему ты мне сразу не рассказал? Я слышала, что колдуньям надо обязательно передать свой дар кому-нибудь, можно и через предмет, но лучше всего через еду, а то они будут долго мучиться перед смертью. Вот бабушка, наверное, и передала нашей Ирине свои способности, когда кормила ее супом. Надо было бы ей сказать, вдруг она не знает об этом?

      – Думаешь, не знает? Это маловероятно.

      Так мы и не поняли, зачем Ирина рассказала о бабушке. Может, хотела произвести на нас впечатление? Не знаю, одно только могу сказать: впечатление на нас Ирина действительно произвела.

      И вот что еще хотелось бы добавить. Хотя мы и отказались ради Господа от того, что раньше было для нас ценным и значительным, мы вовсе не зарыли свои таланты в землю. Но только теперь каждый из нас стал использовать этот талант, который он получил от Бога, во славу Божию, по воле Божией, на пользу себе и ближним.

      Незадолго до кончины мужа мы вспомнили один забавный эпизод из нашей жизни. Однажды муж поздним вечером возвращался из библиотеки домой. И почти у самого дома перед ним неожиданно затормозила милицейская машина, и два человека буквально втолкнули его в салон, ничего не объяснив. Привезли в участок и при этом вели себя грубо, не отвечая ни на какие вопросы.

      – Разрешите хоть жене позвонить, она волнуется.

      – Еще чего!

      Звонить, значит, нельзя. А что можно? Уже час сидит. Достал из портфеля книги. Кто-то заглядывает через плечо:

      – Это что?

      – Греческий.

      – А это?

      – Латынь. Да вы хоть объясните, почему меня держат здесь?

      – Никто тебе ничего объяснять не будет. Понял? А ну убери! Тебе что здесь, изба-читальня?

      Просидел еще часа два, пока не пришла женщина, которую ждали.

      – Этот? – спросили у нее.

      – Не, не этот. У того шапка другая была.

      Шапка другая! А если бы «та» была?!! Но ему сказали «свободен», и муж вернулся домой.

      Правда, свобода тогда была относительной. Однажды в нашу квартиру позвонили (муж к тому времени только что окончил университет и собирался работать в Институте истории Академии наук). Молодой человек, которому я открыла дверь, представился Николаем Петровичем и спросил, дома ли Алексей Иванович. Мужа дома не оказалось. Тогда Николай Петрович сказал:

      – Если Алексей Иванович захочет, пусть придет завтра на Лубянку.

      Муж, конечно, «захотел», и на следующий день он уже сидел напротив важного товарища, который, нажав на кнопку звонка, попросил вошедшего в кабинет принести дело № … «Дело» принесли, и на стол легла довольно увесистая папка, из которой был извлечен тоненький тетрадный листок. Как оказалось, это было письмо десятилетней давности, написанное некой Лидии из Новосибирска. Муж протянул руку:

      – Разрешите посмотреть!

      – Нет-нет,