«То, что мы зовем душой…» Избранные стихотворения. Александр Кушнер

я в перерыве с опаской

      На круглый взглянул потолок.

      Там был нарисован зеленый,

      Весь в райских цветах небосвод,

      И ангелы, за руки взявшись,

      Нестройный вели хоровод.

      Ходили по кругу и пели.

      И вид их решительный весь

      Сказал мне, что ждут нас на небе

      Концерты не хуже, чем здесь.

      И господи, как захотелось

      На волю, на воздух, на свет,

      Чтоб там не плясалось, не пелось,

      А главное, музыки нет!

      «Но и в самом легком дне…»

      Но и в самом легком дне,

      Самом тихом, незаметном,

      Смерть, как зернышко на дне,

      Светит блеском разноцветным.

      В рощу, в поле, в свежий сад,

      Злей хвоща и молочая,

      Проникает острый яд,

      Сердце тайно обжигая.

      Словно кто-то за кустом,

      За сараем, за буфетом

      Держит перстень над вином

      С монограммой и секретом.

      Как черна его спина!

      Как блестит на перстне солнце!

      Но без этого зерна

      Вкус не тот, вино не пьется.

      Памяти Ахматовой

      Поскольку скульптор не снимал

      С ее лица посмертной маски,

      Лба крутизну, щеки провал

      Ты должен сам предать огласке.

      Такой на ней был грозный свет

      И губы мертвые так сжаты,

      Что понял я: прощенья нет!

      Отмщенье всем, кто виноваты.

      Ее лежание в гробу

      На Страшный суд похоже было.

      Как будто только что в трубу

      Она за ангела трубила.

      Неумолима и строга,

      Среди заоблачного зала

      На неподвижного врага

      Одною бровью показала.

      А здесь от свечек дым не дым,

      Страх совершал над ней облеты.

      Или нельзя смотреть живым

      На сны загробные и счеты?

      Приметы

      1969

      «То, что мы зовем душой…»

      То, что мы зовем душой,

      Что, как облако, воздушно

      И блестит во тьме ночной

      Своенравно, непослушно

      Или вдруг, как самолет,

      Тоньше колющей булавки,

      Корректирует с высот

      Нашу жизнь, внося поправки;

      То, что с птицей наравне

      В синем воздухе мелькает,

      Не сгорает на огне,

      Под дождем не размокает,

      Без чего нельзя вздохнуть,

      Ни глупца простить в обиде;

      То, что мы должны вернуть,

      Умирая, в лучшем виде, —

      Это, верно, то и есть,

      Для чего не жаль стараться,

      Что и делает нам честь,

      Если честно разобраться.

      В самом деле хороша,

      Бесконечно старомодна,

      Тучка, ласточка, душа!

      Я привязан, ты – свободна.

      «Нет, не одно, а два лица…»

      Нет, не одно, а два лица,

      Два смысла, два крыла у мира.

      И не один, а два отца

      Взывают к мести у Шекспира.

      В Лаэрте Гамлет видит боль,

      Как в перевернутом бинокле.

      А