Птицы. Ирина Ясенева

нахмурилась. Ей это показалось очень странным. Вопиющее любопытство подожгло её, но она решила сменить тему, заметив:

      – Ты выглядишь расстроенной.

      – Я не расстроена. Так, жизненные невзгоды.

      – Какие? – не зная приличия, поинтересовалась девушка. Другая долго, пристально посмотрела на неё, но потом сказала:

      – Люблю я одного человека, а он меня – нет. Так бывает в жизни.

      Вигония задумалась и ничего больше не ответила, внимательно посмотрев на девушку. Разные люди – одинаковые проблемы.

      Дворецкий, слуга Австриты, который, в отличие ото всех остальных, жил на втором этаже, как хозяева, и которого Вигония видела всего раз, облачённого в недешёвый, хорошо сшитый сюртук, открыл парадную дверь. На пороге стояла тёмненькая женщина, высокая и полная, но лицом похожая на Палеоса, и мужчина, возрастом почтенного, с её отца.

      – Госпожа Линара с мужем, – доложил дворецкий, хотя Австрита, стоящая рядом, и так знала, кто это. Она протянула руку в чёрной перчатке, но в этот самый момент сестра накинулась на неё, сжала в объятиях, затем отпустила и потрепала по щеке.

      – Как же я давно тебя не видела, Австрита! – заговорила она полным, звонким голосом, и Вигония, наблюдавшая сцену издалека, подумала, что Линара, должно быть, хорошая певица. – Ты всё такая же суровая и напыщенная, как два года назад, – звонко засмеялась женщина. – Да, давно ж я тебя не видела, целых два года! Много ль изменилось у вас?

      – Всё так же. А у тебя?

      – Всё по-старому: живём с мужем, сыновей няня воспитывает, – она прошла мимо сестры, разглядывая гостиную. – Да, всё так же! Всё те же мрачноватые интерьеры. Сейчас в моде всё светлое, пышное, а у вас – мрак. Тьфу.

      В этот момент с лестницы поспешно спустился Палеос – первый раз Вигония увидела, что он вышел из своей комнаты.

      – Доча! Любимая!

      Линара завизжала, и они крепко обнялись. Затем он пожал руку старику, стоявшему рядом с ней.

      – Батюшка! У нас с мужем подарок для вас, – она жестом попросила у старика что-то, и он подал ей квадратный свёрток. – Это книга о путешествии в дальнюю страну, где вечный холод и странные животные. Я уверена, вам понравится!

      У Палеоса загорелись глаза. Он снова обнял дочь.

      – А теперь, господа, пожалуем к обеду! – прервала всех Австрита.

      В столовой собралось много человек – и те, кого девушка раньше не видела. Пока Вигония совместно с другими слугами разносила блюда, она разглядывала собравшихся; порядок был такой: Палеос, слева от него – Линара, воркующая с отцом, справа – Австрита, строго глядящая на всех, от которой по кругу шли обрюзгший мягкотелый мужчина лет сорока; молодой человек с серьезным и холодным, даже оскорбительно холодным для данной ситуации лицом, Астир, презрительного разглядывающий людей, его светловолосая жена-красавица Рави, мило и чуть неловко улыбающаяся; полуразвалившийся на стуле, смеющийся громче всех и улыбающийся шире всех Ясмос, тёмненькая маленькая девушка рядом с ним, облокотившаяся на стол; маленький мальчик, Ирис, пальцем поедающий пирожное,