Птицы. Ирина Ясенева

куда идти, поэтому просто шёл вперед по маленьким улочкам. В какой-то момент окружающая обстановка показалась ему знакомой, и мужчина понял, что вышел на торговую улицу, где покупал еду и воду. Надеясь выйти в центр города, Тарос не заметил, как заблудился и пришёл туда, где он был. Делать было нечего: он решил подойти к торговцам и поинтересоваться, не найдётся ли у них работы.

      – Я у вас покупал булки сегодня, – начал мужчина.

      – Не припомню, – быстро ответила торговка, не смотря на него.

      – И я бы хотел узнать у вас…

      – Всё свежее, сегодня пекла, честно.

      – Нет ли у вас какой-либо работы?

      Женщина помолчала пару секунд, удивленно смотря на него.

      – Какая работа? Всё на еду уходит! Я встаю в четыре часа утра, пеку всё это, потом весь день продаю. Были бы деньги – открыла бы большую лавку; нешто я похожа на ту, у которой денег много и работа есть? – закончила она почти на крике.

      – Понял, – сдавленно ответил Тарос и отошёл.

      Он постоял в стороне пару минут, потом, глубоко вздохнув, подошёл к торговцу рыбой. Мелкие рыбёшки лежали на столе, заветриваясь за весь день. Выглядели они не очень хорошо. Продавал их парень, видимо, моложе Тароса.

      – Здравствуй. Я бы хотел спросить: нет ли какой работы? Я могу делать всё, что угодно.

      – Работы? – задумался паренек.– Нет, мы с отцом всё делаем. В городе сложно достать работу. В основном семьи работают сами на себя.

      – Да, я заметил, – глухо ответил Тарос.

      – У богатеньких, может, что и есть. Надо идти в центр и узнавать. Тут – точно нет.

      – Спасибо, – чуть улыбнулся Тарос и отошёл.

      От запаха еды ему опять вскружило голову, потекли слюни. Он привык питаться хорошо и много, чтобы были силы работать, теперь же у него не было ни монеты, чтобы купить поесть, а за долгий путь он достаточно изголодался и похудел. Голова Тароса закружилась, он отошёл в один из переулков, намереваясь посидеть. Там, помимо его, был ещё один человек – мужчина средних лет, похожий на старика из-за того, что был слишком худ, борода его была длинна. Тот сидел, склонив голову, с протянутыми руками вперёд – просил подаяния. Тарос отшатнулся, увидев этот скелет, думая: «Нет, я не опущусь до такого, я не… – и побежал, что есть мочи, куда глаза глядят, лишь бы быстрее уйти отсюда, – Я не опущусь, я не опущусь, я что-нибудь придумаю».

      Нищие сидели повсюду, куда бы он ни бежал в этих серых стенах. Таросу захотелось кричать от ужаса, потому что, не замечая их раньше, сейчас они давили на него возможностью кончить так же. Наконец он зашёл в один из переулков, в котором не было никого, и присел. Голова его была затуманена. «Совсем не так, как я думал, совсем не так… Слишком мало еды и денег взял. Возможно, не стоило этого затевать… жил бы, как всегда, зарабатывал в Ории. Но я уже сделал это. Ради брата, ради нашего будущего, я должен. Кто о нём позаботится, как не я… Он был слишком маленький, когда потерял родителей…».

      Погружённый в свои мысли, он задремал, прислонившись к прохладной стене. Разбудил его шум неподалёку, причём по ярко-оранжевому