Дочь времени. Поющие пески. Джозефина Тэй

Павла.

      – А… Ричард жил там до пятого июня, а пятого июня приехала его жена и они переселились в Кросби-Плейс.

      – Этот район и теперь так называется. Дом перенесли в Челси. Не знаю, целы ли в нем стекла, вставленные Ричардом, но строение сохранилось, правда, я его давно не видел.

      – Да ну? – изумился Каррадин. – Прямо сейчас отправлюсь в Челси на него посмотреть. А у вас нет впечатления, что мы мирно судачим о семейных делах нашего хорошего знакомого? Жил с матерью, пока не приехала жена, потом они устроились отдельно. Интересно, Кросби-Плейс был их личным владением?

      – Кажется, Ричард снимал его у одного из лондонских олдерменов. Итак, у вас никаких сведений ни об изменившихся планах Ричарда, ни об оппозиции?

      – Нет, ничего. Лордом-протектором он стал еще до приезда в Лондон.

      – А это откуда известно?

      – В сохранившихся документах его дважды называют протектором. Постойте… Вот… Двадцать первого апреля, то есть меньше чем через две недели после смерти Эдуарда, и второго мая, за два дня до его появления в Лондоне.

      – И никто не протестовал? Не шумел?

      – Я ничего не нашел. Пятого июня он отдал детальное распоряжение насчет коронации принца, которая должна была состояться двадцать второго, и даже разослал письменные приглашения сорока сквайрам, которых собирался произвести в рыцари. Кажется, был такой обычай – производить в рыцари в день коронации.

      – Пятого, – задумчиво повторил Грант. – Двадцать второго. У него было очень мало времени, особенно если он сомневался.

      – Да. Сохранилось даже его распоряжение о коронационном платье для племянника.

      – Ну а потом? Что случилось потом?

      – Насколько мне удалось докопаться, – почти извиняясь за свою неосведомленность, сказал Каррадин, – что-то случилось на Совете, кажется, восьмого июня, но упоминание об этом есть только в «Мемуарах» Филиппа де Комина, а я еще до них не добрался. Завтра мне обещали экземпляр издания Мандро 1901 года. Вроде бы епископ Батский открыл на Совете какую-то тайну. Вы слышали об этом епископе? Он еще известен как Стиллингтон.

      – Нет, совсем ничего.

      – Он был членом совета колледжа Всех Святых в Оксфорде и каноником в Йорке, а что это значит, я не знаю.

      – Значит, что он был ученый и почтенный человек.

      – Посмотрим.

      – А кого вы отыскали из историков, кроме Филиппа де Комина?

      – Никого, кто писал бы до смерти Ричарда. А Комин – француз и не зависел от Тюдоров, поэтому ему можно доверять больше, чем англичанину. Кстати, я приготовил для вас великолепный образчик того, как делается история. Нашел, когда искал современников Ричарда. Вряд ли вам известно, что Ричарду приписывается еще хладнокровное убийство единственного сына Генриха VI, которое он якобы совершил после Тьюксберийской битвы. Хотите – верьте, хотите – нет, но тут с самого начала можно проследить, как из мухи сделали слона. Лучшего ответа тем, кто считает, что не бывает дыма без огня, нарочно не придумаешь. Поверьте мне, здесь не было огня, хотя сухие