Дочь времени. Поющие пески. Джозефина Тэй

для истории. История – в гардеробной описи, в наличности кошелька, в неофициальных письмах, в хозяйственных книгах. Если кто-то, скажем, настаивает, что у леди Н. не было детей, а в книге расходов мы находим запись: «Для сына, рожденного моей женой в Михайлов день, куплено пять ярдов голубой ленты по полпенса за ярд», – разумно предположить, что леди Н. все-таки родила сына.

      – Понятно. С чего начнем?

      – Вы – мастер, я – ваш подмастерье.

      – Ученый подмастерье.

      – Спасибо. Итак, что вы желаете знать?

      – Для начала было бы полезно расширить наши общие познания о том времени. Например, каким образом реагировали основные действующие лица на смерть Эдуарда? Естественно, Эдуарда IV. Он умер неожиданно, и его смерть застала всех врасплох. Мне бы хотелось знать реакцию заинтересованных лиц.

      – Ясно. Вы желаете знать, что они делали, а не что они думали.

      – Правильно.

      – Их мысли – дело историков, а ученые подмастерья довольствуются голыми фактами.

      – Мне и нужны факты. Мне они понятнее любых слов.

      – А что, между прочим, сообщает сэр Томас? Что сделал Ричард, узнав о смерти брата?

      – Святой Томас хочет уверить нас, будто Ричард немедленно стал планировать исчезновение принцев.

      – Значит, нам надо узнать, кто где был и что делал, чтобы не идти у него на поводу.

      – Так точно.

      – Полицейский всегда полицейский, – усмехнулся Брент. – Где вы были в семнадцать часов пятнадцатого числа прошлого месяца?

      – Что ни говори, а это срабатывает, – сказал Грант. – Еще как срабатывает.

      – Ладно, пойду искать. Может, удастся добыть для вас много-много информации. Должен вам сказать, мистер Грант, я вам очень благодарен. Это куда интереснее того, чем я занимался прежде.

      И он исчез в сгущающихся сумерках зимнего вечера, одетый в пальто, похожее на старинную мантию со шлейфом, которое придавало его юношеской фигуре солидность зрелого мужа.

      Грант включил лампу и долго изучал круглое пятно на потолке, словно видел его впервые.

      Этот мальчик неожиданно подбросил ему интереснейшую загадку. Почему современники не осудили Ричарда? Он был обязан заботиться о принцах, следовательно, если Генрих не нашел их в Тауэре, то почему не бросил в соперника этот ком грязи, а предъявил мертвому королю ничего не значащие обвинения в жестокости и тирании?

      Грант автоматически проглотил ужин, и только когда Амазонка сказала: «Вот и хорошо. Пирожков как не бывало», – узнал, что съел пирожки.

      Еще около часа Алан смотрел на потолок, вновь и вновь перебирая в уме разные детали в поисках хоть какой-нибудь ниточки, за которую можно было бы уцепиться.

      В конце концов он усилием воли заставил себя забыть о Ричарде, как делал всегда, когда решение не давалось ему. Надо было спать, и утром, кто знает…

      Заснуть не удалось, но тут на глаза Гранту попалась стопка писем, ожидавших его внимания. Это были добрые, приветливые письма, некоторые даже от бывших подопечных. Да, старики уходят, а на их место