Нарика и Серая пыль. Галина Сергеевна Замай

и упала на дно лодки. Най с отвращением отпрянул.

      – Вот зараза!

      Он опустил весла, наклонился и хотел поднять рыбу, чтобы выбросить ее обратно в реку, но та внезапно забила хвостом, согнула тело дугой, а затем, распрямив его, ухватила Ная за руку. Он вскрикнул, схватил рыбу второй рукой за хвост и попытался отодрать от себя, но ладонь соскользнула, а рыба вновь замахала хвостом и сжала челюсти еще сильнее. Тогда Най принялся бить ее о борт, и это продолжалось до тех пор, пока рыба не обмерла и не упала сама в реку.

      Рукав рубахи потемнел от крови, но медлить было нельзя. Из воды то там, то тут продолжали выпрыгивать рыбы, и ему ничего не оставалось, кроме как грести.

      Вскоре за скалой показался пологий спуск к воде и широкий берег, усеянный двухэтажными деревянными домами. Юноша вытащил лодку на каменистый пляж и торопливо обернулся, но ни пыли, ни жутких черных рыб уже не было. Тогда Най вытащил садок со скудным уловом и пошел домой.

                                            * * *

      Мать сидела за столом, положив руки на толстую деревянную столешницу. Когда пришел сын, она только рассеянно глянула на него, словно и не заметив вовсе, и опять уставилась в стену. Най не удивился – она часто бывала такой, с тех пор как заболела Тин. Он затворил за собой дверь и прошел в дом.

      Рядом с печью на низком чурбане сидел отец и бесцельно ворошил кочергой остывшие угли.

      – Принес рыбу? – коротко спросил он.

      Най кивнул на садок, который поставил у двери.

      – Не совсем. Рыбы не было. Только пара электрических змеек, и все.

      Дион отложил кочергу, медленно встал, придерживаясь за стену, и с явным неодобрением посмотрел на сына.

      – И все? Я говорил тебе, что нужно быть терпеливым, отплывать подальше от города! Еще даже не полдень, скажи, почему ты так рано вернулся?

      – Пап, да просто… Да неважно!

      – Ты знаешь, что я не могу ни охотиться, ни рыбачить. Придется тебе этому научиться.

      Дион схватился за бок, сморщился и все так же, опираясь на стену, дошел до стола и сел напротив жены.

      – Бери лук и стрелы и иди в лес! – сурово добавил он. – Пришла пора становиться мужчиной!

      Най вздохнул и закатил глаза.

      – Но ты же знаешь, что я не хочу убивать зверей!

      Возглас сына пробудил Талинию. Она встрепенулась, с укором посмотрела на мужа и, чтобы переменить давно надоевшую ей тему, сказала, повернувшись к Наю:

      – Утром, когда ты ушел, приходила Феа. Ничего не помогает. Тени уже добрались до нашей улицы.

      Юноша сел за стол рядом с матерью.

      – Да уж. Одно хуже другого. Тин спит? Мне можно зайти к ней?

      – Не надо, пусть отдыхает.

      В комнате наверху послышался стук, отворилась и хлопнула дверь, на ступенях послышались легкие шаги. На пороге кухни появилась девочка лет пяти с длинными рыжими волосами. Увидев брата,