Стоящие свыше. Часть III. Низведенные в абсолют. Бранко Божич

вовсе не злой, только острой на язык. И позже, увидев, как неуклюже отец расплетает Спаске косу, отодвинула его в сторону, обозвав недотепой и злыднем криворуким, и сама вымыла Спаске голову, приговаривая: «С гор вода – с дитяти худоба, худоба вниз – а дитятко кверху».

      Спаска два раза бывала в Волгороде, но они с дедом заходили в крепость со стороны посада, через Рыбные ворота – на площадь Старого Торга и Приимный двор. А тут они с отцом сразу оказались возле задней стены Чудоявленской лавры. Дед держался подальше от храмов, хотя в Волгороде их было множество, а к лавре вообще близко не подходил. Спаска лишь издали видела ее стены – похожие на крепостные, с шестью башнями. Это была крепость внутри крепости, еще более надежная и неприступная. А теперь на стенах стояли гвардейцы в ярко-синих плащах и шапках с белыми кокардами на меховой оторочке; у каждого на поясе висела сабля, а за плечами – арбалет.

      – Вот и славно, что все они забились в лавру, – сказал отец, глянув на гвардейцев. – Больше порядка в городе будет4.

      Он спокойно перешел через Чудоявленскую площадь – ворота в лавру были накрепко закрыты, но перед храмом собралась толпа, дверь не закрывалась из-за переполнившего его народа; Спаска слышала заунывные голоса Надзирающих, и ей даже показалось, что через открытую дверь блестят смертоносные лучи солнечного камня. Отец тоже взглянул в сторону храма, накрыл голову Спаски плащом (по дороге они купили только плащ) и тихо спросил:

      – Ты разве уже бывала в межмирье?

      – Конечно… – ответила Спаска. Раньше она бы сказала это с гордостью, потому что умела выходить в межмирье, а Гневуш – нет, хотя и был старше ее на три года. Но теперь какое это имело значение?

      – Этого не может быть… – пробормотал отец и после этого долго оставался задумчивым.

      Они прошли через весь город, на юг, в сторону Хстовских ворот, и остановились не где-нибудь, а в Гостином дворе, в комнате с отдельным входом из узкого переулка, рядом с трактирчиком «Рыжий таракан» – дед учил читать не только Гневуша, но и Спаску. В комнате было холодно, сыро и одновременно пыльно, как будто там давно никто не жил. Спаске она показалась огромной, размером с дедову избу. Только очаг был не посередине, а у стены, и не занимал так много места. Два окна с обеих сторон от двери, забранных мозаикой в свинцовых оправах, пропускали внутрь волшебный разноцветный свет, в углу стояла широченная кровать с шелковым покрывалом, рядом с ней – тяжелый стол и кресло. Посередине тоже был стол, только обеденный, накрытый вышитой льняной скатертью. Еще одна дверь вела внутрь Гостиного двора.

      – Нравится? – спросил отец и повесил плащ на диковинную вешалку со звериными лапами. – Это моя комната, я ее когда-то купил.

      – Ты тут живешь? – удивилась Спаска.

      – Нет, я тут останавливаюсь, когда бываю в Волгороде.

      – А где ты живешь? – спросила Спаска.

      – Не знаю. Наверное, нигде, – усмехнулся отец и раскрыл большой сундук. – Снимай эту дерюгу, походишь пока в моей рубашке.

      Он выбросил на кровать три или четыре толстые

4

Традиционно гвардия Храма выполняет в городах полицейские функции (информация из ЭИМ, Т. 2 – Храм Предвечного. Ст. «Гвардия Храма»).