Расслышать умерших. Франсуа Брюн

кто-то светоносный. Я его не узнал!.. Это был очень мягкий переход. Надеюсь, что и у вас, когда придет час, он будет таким же!»[116]

      Один известный медиум, Беллин, написал хорошую книгу и рассказал в ней, как, после смерти своего единственного сына Мишеля, начал мысленно с ним общаться. Искреннее и непосредственное, это свидетельство очень убедительно.

      Беллин рассказывает, как он часами, днями и ночами поджидал и выслеживал, не промелькнет ли у него в голове мысль, про которую он бы сразу и четко знал, что это мысль его сына. Иногда у него бывали и сомнения, но он заметил, что только подлинное, настоящее общение приносило ему хоть какое-то утешение. Книга не передает всю тягостность такого ожидания, но его отзвук в ней есть. Часто Беллин записывает: «Молчание. 9.45. Контакт прервался». Или: «Общение внезапно оборвалось. 5.22». Вот самый первый диалог:

      «Я. – Мишель? Это я, твой папа, сейчас пять часов утра. На сердце у меня тяжело. Когда я думаю о тебе, мне очень больно. После того несчастного случая 5 августа 1969, когда тебя не стало, мне уже не хотелось бередить раны и пытаться выйти с тобой на связь. Мишель, это я, папа. Ты меня слышишь?

      Мишель. – Я тебя слышу.

      Я. – Мишель, твое исчезновение для нас до сих пор загадка. Как это произошло?

      Мишель. – Это бы все равно произошло, так или иначе. Это была моя участь, так что твое беспокойство обо мне было обоснованным.

      Я. – Мишель, а ты можешь уточнить?

      Мишель. – Что именно ты хочешь знать?

      Я. – Подробности несчастного случая.

      Мишель. – Он обрушился внезапно: машину занесло влево, я попытался ее развернуть, затем наступила кромешная ночь.

      Я. – Мишель, скажи, авария произошла из-за неисправности машины, из-за чьей-то халатности или неосторожности?

      Мишель. – Нет, просто настал мой час, и мне нужно было уйти.

      Я. – Мишель, как же нам теперь жить? Ты можешь нам помочь?

      Мишель. – Нет, но вам нужно жить. Жизнь сильнее всего. Смысл моей смерти лишь в вашем страдании и в том, чтобы вам выжить.

      Я. – Погоди, Мишель, значит, наше страдание не бесполезно, оно имеет какую-то ценность?

      Мишель. – Да, всякое страдание несет в себе зародыши жизни»[117].

      И еще один ребенок, очень рано погибший (мы не раз еще к нему вернемся), то же самое сказал своей маме с помощью автоматического письма (тем же способом, каким Пьер Моннье общался со своей мамой): «Моя смерть не несчастный случай, но следствие Божественной воли. Расставание всегда к чему-то ведет»[118].

      3. Зов вечности

      Современная исследовательница Элизабет Кюблер-Росс, много занимавшаяся проблемой смерти и тем, что можно сделать для умирающих, обратила внимание на то, как умирают дети. И пришла в результате к потрясающему выводу: дети, от чего бы они ни умирали, почти всегда заранее знают о своей смерти. Они знают даже, при каких обстоятельствах это произойдет, вернее, знает их подсознание и выражает это знание рисунками, письмами и стихами, смысл

116

Arnaud Gouvernec, Vers le soleil de Dieu, F. Lanore et F. Sorlot, 1992, p. 30–31.

117

Belline., La Troisième Oreille, Robert Laffont, 1972, pp. 109–110.

118

Marcelle de Jouvenel. Au seuil du Royaume, Lanore, 1981, p. 32.