Камо грядеши. Генрик Сенкевич

случае она – христианка, и отбили ее христиане.

      Наступило молчание.

      – Послушай, Хилон, – проговорил наконец Петроний, – мой племянник обещал тебе за розыск девушки большое количество денег, но и не меньшее количество розог в случае обмана. В первом случае ты купишь себе не одного, а трех писцов, во втором – философия всех семи мудрецов, с добавлением твоей собственной, не послужит тебе мазью для заживления кожи.

      – Девушка – христианка! – воскликнул грек.

      – Подожди, Хилон. Ты человек неглупый. Мы знаем, что Юния Силана и Кальвия Криспинилла обвинили Помпонию Грецину в принадлежности к христианскому суеверию, но мы также знаем, что суд оправдал ее от возводимого обвинения. Неужели ты снова хочешь предъявить его? Как убедишь ты нас, что Помпония, а с нею и Лигия могут принадлежать к числу врагов человеческого рода, отравителей колодцев и фонтанов, почитателей ослиной головы, – людей, убивающих младенцев и предающихся отвратительнейшему разврату? Подумай, Хилон, ведь тезис, который ты выставляешь, способен отразиться в качестве антитезиса на твоей спине!

      Хилон развел руками в знак того, что он здесь не виноват, после чего сказал:

      – Господин! Скажи по-гречески следующее: Иисус Христос, Божий Сын, Спаситель.

      – Хорошо… Я говорю!.. И что же?

      – А теперь возьми первые буквы каждого слова и сложи их вместе.

      – Рыба! – воскликнул изумленный Петроний.

      – Вот почему рыба стала символом христиан, – наставительно произнес Хилон.

      Все молчали. Но в доказательстве грека было что-то столь убедительное, что оба друга не могли прийти в себя от изумления.

      – Виниций, – спросил Петроний, – не ошибаешься ли ты? Действительно ли Лигия нарисовала рыбу?

      – Клянусь всеми подземными богами, я сойду с ума! – воскликнул раздраженный Виниций. – Если бы она нарисовала птицу, я сказал бы, что это была птица!

      – Значит, она христианка, – повторил Хилон.

      – Значит, Помпония и Лигия отравляют колодцы, – воскликнул Петроний, – убивают похищенных на улице детей, предаются разврату! Вздор!! Ты дольше был в их доме, Виниций, я был там мало, но я хорошо знаю Помпонию и Авла, достаточно знаю и Лигию, чтобы сказать: клевета и вздор! Если рыба есть символ христиан, с чем спорить трудно, и если они действительно христиане, то клянусь Прозерпиной, что христиане совсем не такие, какими мы представляем их себе.

      – Ты говоришь, как Сократ, – сказал Хилон. – Кто говорил с христианином? Кто знает их учение? Когда я шел три года тому назад из Неаполя в Рим (о, зачем я не остался там!), ко мне присоединился в пути один человек, врач по имени Главк, о котором говорили, что он христианин, и я убедился на деле, что это был добродетельный и честный человек.

      – Не от этого ли честного человека ты узнал теперь, что значит рыба?

      – Увы! Нет, господин. По дороге в одной гостинице кто-то ткнул этого доброго человека ножом, а жену его и ребенка увели в рабство торговцы невольниками; защищая их, я и потерял оба пальца. Но у христиан, говорят, бывают чудеса, поэтому я надеюсь, что пальцы отрастут