Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа. Эмилио Сальгари

гонит в раскаленные пески?

      – У меня дело в Тимбукту.

      – В Тимбукту?! Разве вы не знаете, что этот город опасен и для европейцев, и для евреев?

      – Прекрасно знаю, маркиз. Однако мне нужно добраться до Царицы Песков[5].

      – Но зачем?

      – Об этом я поведаю позже. Было бы неосмотрительно беседовать на такие темы здесь, где у стен могут быть уши. Как только доберемся до адуара[6] моего друга Гасана, сможем поговорить спокойно.

      – Кто этот Гасан?

      – Мой единоверец. Его табор стоит на самой границе пустыни.

      – Далеко отсюда?

      – Часов десять ходу.

      – Вам уже случалось пересекать Сахару?

      – Да, маркиз.

      – В таком случае вы можете быть мне полезны, – сказал де Сартен.

      – Готов на все, чтобы отблагодарить вас за спасение моей жизни.

      – Не стоит.

      – Нет, стоит, маркиз.

      Корсиканец помолчал, пристально глядя на юношу. Казалось, ему очень хочется о чем-то с ним посоветоваться. Наконец он пожал плечами и произнес:

      – Да, поговорим обо всем позже.

      – В чем дело? – поинтересовался Рокко.

      – Бен прав. Здесь неподходящее место для доверительных бесед. А! Вот и наш ужин. Как раз вовремя. Согласен, Рокко?

      – Еще бы! От всех этих воплей и выстрелов у меня разыгрался волчий аппетит.

      В зал как раз вошли четверо негров, в красных, расшитых золотом шароварах и куртках с серебряными арабесками, и внесли богато накрытый стол.

      Столовые приборы и блюда были из серебра, бокалы – из розового хрусталя, также инкрустированного серебром.

      – Наместник обращается с нами будто с принцами крови, – заметил маркиз, повеселевший от аппетитных запахов, которые распространяли внушительные фарфоровые миски. – Внакладе он, конечно, не останется и заставит нас дорого заплатить за караван. Впрочем, нам ли жаловаться?

      В последний день Рамадана повара его превосходительства, похоже, совершили настоящие чудеса. Ужин был превосходным, а по марокканским меркам так и вообще настоящим пиром.

      Даже бравый Рокко, с сомнением относившийся к африканской кухне, с интересом принюхивался к кускусу. Это национальное марокканское блюдо готовят из крупы, бобов, рубленого мяса, лука, кабачков и приправляют сладкой подливой с ямайским перцем.

      Были поданы огромные куски разнообразно приготовленной баранины. А еще – курятина, рыба, пахучие жирные соусы, пироги с финиками, сладости, мороженое и фрукты, доставленные из оазисов пустыни.

      Вина не было, поскольку оно запретно для последователей Магомета. Зато апельсиновые и смородиновые шербеты имелись в изобилии. Шербет, конечно, далеко не то же самое, что бутылка выдержанного бордо или доброго кампидано, горячо любимого Рокко, но пришлось удовлетвориться шербетами.

      Не успели маркиз с товарищами отужинать и раскурить поданные слугой трубки, как им доложили, что караван готов и ждет их у развалин древней мечети за городом.

      – Наместнику не терпится отослать нас в пустыню, – хмыкнул маркиз. – Уж не боится ли он бунта?

      – Боится

5

Царицей Песков называли город Тимбукту.

6

Адуар – табор, поселок бедуинов.