Летопись Филларии. Затмение трёх Лун. Галина Ивина

размышление, занявшее ее разум, и обнаружила, что оказалась в кольце всадников и поднявшейся пыли. Отовсюду фыркали и вскидывались кони, звенели стремена и скрипели кожаные седла.

      С десяток всадников, одетых в сине-желтую военную форму, не спускали с нее высокомерного взгляда. Может, так казалось из-за особенного ракурса или солдаты узнали в ней жительницу с окраины, да еще болтающуюся без сопровождения. Мали только сейчас подумала, что даже в столице могут продолжать держаться за старые нравы, а на окраине все думают, что у них все по-другому.

      Мельтешение лошадей приостановилось и перед Мали зафиксировалось единственное лицо. Не самое приятное. Красивое, но отчужденное, пронизанное высокомерием, презрением и холодом. Взглянув на него, Мали испугалась и отшатнулась, чуть не попав под копыта коня, топчущегося позади.

      – Ты видела маленького человека, перебегающего дорогу? – спросил мерзкий красавчик поставленным голосом.

      Мали сжалась от ужаса. Ей казалось, что этот парень знает ее мысли, особенно те, которые она скрывает ото всех. Еще немного, и он поймет, что в ее дорожной сумке лежит коробочка с травами. Ведьминскими травами, за хранение которых положено сожжение на костре.

      Устав ждать, красавчик рявкнул:

      – Ну же, отвечай!

      Мали вздрогнула от его крика и из ее рук выпала шляпная коробка с драгоценностями. Они звякнули при падении и несколько всадников, явно заинтересовались этим звуком.

      Мали понимала, что без этих украшений ей придется вернуться домой. Отчаянная мысль ударила ее по виску, подсказывая, что если она не скажет, что от нее требуется, грязная солдатня отнимет драгоценности.

      – Д-да… – дрожащим голосом пробормотала Мали.

      Парень подался к ней, слегка свесившись с коня, и Мали разглядела его ярко-синие глаза. Большие и хрустально чистые, словно принадлежащие другому человеку.

      – Куда он побежал? – уже не повышая голоса, злобно процедил он.

      Мали кинула затравленный взгляд на новое дерево. Секунду она колебалась, помня о главном военном законе: «Люди и существа не совместимы. Человек не должен помогать существу, иначе он становится пособником существа, выступая против людей».

      – Туда, – она махнула в сторону вредного фермера, который хоть невольно дал ей приют, все же мог быть более любезным с одинокой девушкой.

      – Вперед! – скомандовал красавчик и, пришпорив коня, поскакал первым.

      – Ох уж этот барин… – вздохнул один солдат, не торопясь сорваться с места. – Все ему надо сделать в лучшем виде. Нет бы в Мирте на балах гулять.

      Другой солдат посмотрел на него и язвительно хмыкнул:

      – Радуйся, что твой отец не командует северным флангом. А то бы тоже так носился за лешими да водяными.

      Один за другим солдаты разворачивались и догоняли своего капитана. Мали слышала, как они понукают коней и удаляющийся топот копыт, но боялась двинуться с места. Вокруг нее медленно оседлали облачка дорожной пыли. Мали тихонько покашливала,