Туркестанский крест. Николай Федорченко

чемодан, с которым прибыл сюда из Кизыл-Арвата, открыл его маленьким ключом. Покопавшись в ворохе белья, вытащил скомканный свёрток и передал его Максиму. В свёртке оказалась боевая граната Ф-1, называемая в войсках лимонкой.

      – Возьми, как говорится, на всякий пожарный. Друзья из пехотного полка подарили, думал пригодится рыбу в Каракум-канале глушить, – тихо сказал он, обращаясь к офицеру.

      – Спасибо, отпугну врагов и обязательно верну! – беря гранату в руки, в очередной раз не к месту пошутил офицер.

      Язвицкий для приличия слегка улыбнулся. Злата же продолжала пребывать в состоянии полу-транса. Девушка смотрела на лимонку широко распахнутыми глазами, полными ужаса. Она только начала осознавать в какую нереально-кошмарную переделку умудрилась попасть. Граната разместилась в дипломате Максима между чистыми тельняшками, плавками, носками, подшивочным материалом и несессером с туалетными принадлежностями.

      В 18-40 первый уазик на приличной скорости покинул военный городок и за ним, как пчёлы из улья, из ворот КПП начали вылетать совершенно одинаковые машины, разъезжаясь в разные стороны. Лейтенант не смог отказать себе в удовольствии и, пренебрегнув конспирацией, слегка сдвинул оконную шторку, дабы насладиться видом растерянных лиц джигитов из воровского «Москвича», припаркованного возле «Айны». Козловский, выезжавший последним, позже рассказывал, что машины бандитов в тот вечер так и не сдвинулись с места.

      В то же самое время по улицам вечернего города неспешно катилась новенькая белая «Волга». На её заднем сидении, небрежно развалившись, сидел уверенный в себе, холёный человек в белоснежной рубашке с короткими рукавами. Он был коренаст и широкоплеч, излишняя полнота лишь добавляла его облику солидности. В его чёрных волосах кое-где серебряными паутинками пробивалась седина, открытый, в меру широкий лоб, украшали изогнутые дугой брови. Взгляд его раскосых, глубоко посаженных тёмных глаз, расслабленно скользил по людям, идущим по тротуарам, по встречным автомобилям, по зелени клумб и деревьев. В свои сорок с небольшим сидящий на заднем сидении человек успел достичь многого в этой жизни. Триумфальное восхождение по партийно-комсомольской лестнице республики он начал сразу же после окончания философского факультета МГУ. Несомненно, он был умён.

      Сидящий на заднем сидении, был уверен, что добился всего не столько благодаря протекции сильных мира сего, сколько счастливому расположению звёзд над своей головой, и, занимаемый им ныне пост, принадлежит ему по праву рождения и является всего лишь промежуточным на траектории восхождения к вершине власти. Он досконально знал и свою родословную, и историю своего племени, происходившего из древнего огузского рода Кият-Борджинов, основателем которого считался Есугей-богатур, отец самого Чингисхана. Прямым предком сидящего на заднем сидении был Кият-хан – вождь племенной группы иранских йомудов. Само имя его, Курбан Сердар, было частью имени ещё одного