Сводные. Жасмин Майер

неприметной, когда того захочет. Надеюсь, сейчас как раз такой момент.

      Маяк обходит тачку и замирает возле пассажирской дверцы. Касается чистого участка на крыше, не заляпанного грязью, и поглаживает машину.

      Я перестаю дышать. С моей стороны видно, как из-под куртки выглядывает прядь светлых волос. Видна ли она Маяку? Стоит балеринке сейчас хотя бы шевельнуться, сдвинуть куртку и все пропало.

      – Вот скажи мне, на хрена им такие тачки в городе? – рассуждает Маяк. – Уверен, эта девочка давно мечтала вырваться на свободу… Как думаешь, понравилось ей жить на полную?

      Киваю. И стараюсь не думать о другой девочке, запертой в этой же тачке. Вот кто сейчас точно не в восторге.

      Маяк убирает руку и наконец-то переводит взгляд с машины на меня.

      – Удивил так удивил. Все облизывались на эту тачку, а ты внаглую взял и вывел ее из списков в первом же отборочном туре… А ты не так-то прост, как кажешься, да? Что ж, твоя взяла, парень. Убедил. Жди месагу с инфой про следующий заезд.

      – Спасибо.

      – И, кстати, куртку не забудь… Шаббат шалом6.

      – Ага, – выдавливаю из себя в ответ.

      Что это значит? Он что-то заметил или это просто совет не разбрасываться уликами?

      Бирюзовая волна уносит Маяка к семье и нерушимым традициям, оставляя меня без ответов, а балеринка впервые шевелится на сиденье, но я быстро стучу по стеклу кулаком, потому что слишком рано вылезать, и оборачиваюсь к другу.

      – Кай! – орет Лука на всю округу.

      Через плечо вижу, как балеринка снова каменеет. Наверняка и уши навострила, так что мое имя теперь для нее больше не тайна.

      Перехватываю Луку раньше, чем он подлетает к тачке. Зная его, он обязательно залезет внутрь, посидит на всех сиденьях и даже может растянуться на заднем, подложив под голову мою куртку.

      – Эй! – возмущается друг. – Даже не дашь прикоснуться к этой прелести? Это что, ревность?!

      Стискиваю зубы.

      – Тачку уже ищут. Надо убираться.

      – Ты что, не отрубил геолокацию? – пугается Лука. – Ну садись в мою, помчали тогда.

      – Не, не могу. Хочу башку проветрить. Пешком пойду.

      – Чего? – Лука замирает возле своей разбитой колымаги. – Заметут же тебя, Кай! Думаешь, Дмитриев тебя тоже с победой поздравит, когда найдет?

      – Все будет норм, Лука. Езжай быстрей. Тебе еще на трассу выбраться надо.

      Друг колеблется. Чешет спутанные курчавые волосы.

      – А ты это… Вечером придешь? На пирожки?

      Вспоминаю ароматы подтопленного сала, поджаренного лука и горячие клуба дыма от вареной картошки и полусырое, еще горячее тесто.

      В любой другой день я бы с радостью. Но…

      – Не сегодня.

      Лука уезжает после небольшой заминки. Подталкиваю его машину, которая буксует, но все-таки выбирается из грязи.

      Возвращаюсь к машине Дмитриева. Геолокацию я, конечно, отрубил. Первым делом. Но найти машину все равно не составит труда. Это не так сложно, когда она такая единственная в городе.

      Сажусь

6

Шаббат шалом – хорошей субботы (иврит), дословно «Привет, суббота».