Созвездие эмигранта. Сати Овакимян

на груди попрошайки с остекленевшими глазами, была более чем откровенна, а замысел совершенно ясен.

      Надпись гласила: «Подайте на бухло!».

      Новичок ни гроша не заработал, но неустанно пополнял запасы иронических замечаний и советов набраться ума-разума на протяжении трёх дней. На четвёртый день он «на работу» не вышел. Люди, как обычно, носились взад-вперёд мимо попрошаек, а те – прибывали и убывали, благодарили за щедрость или провожали укоризненным взглядом тех, кто ни гроша не подал. Про новичка никто не говорил, и его, наверное, забыли бы совсем, если бы на седьмой или восьмой день он не появился на территории ещё более мрачный, безучастный, с налитыми кровью белками стеклянных глаз.

      На этот раз никто не остался равнодушен к нему. Двуглавые металлические орлы, испуская металлический крик, водворялись в маленькой коробочке. Те, кто ещё недавно одёргивал его, в особенности – хрупкие женщины, теперь с сочувствием подавали монеты. На обратной стороне той самой картонки попрошайка вывел новую надпись: «Люди добрые, помогите доехать домой!»

      Перевод с армянского Анны Варданян

      Огни большого города

      Из горизонтального положения смотрю вверх. Наверху мерцают звёзды. В школе пытались донести до наших маленьких умов, как можно найти Орион, Большую Медведицу, Стрелу, Лиру и другие созвездия, о которых сейчас и не вспомню, но вдруг на ум приходит Малая Медведица – её легко можно было найти по характерной форме ковша. Сейчас сверкающие у меня над изголовьем небесные светила – фосфорные звёзды, собственноручно приклеенные к потолку хозяином квартиры, мудрым евреем. При мысли о звёздном ковше вспоминаю историю «бумажного черпака».

      Она имеет свойство повторяться, как самовращающаяся мелодия из шарманки, оказывающейся из раза в раз в руках нового исполнителя. Ловлю слёзы кончиком языка, помня, что это дело бессмысленное и неблагодарное, ведь этот город слезам не верит…

      День начинается, день заканчивается: стремительно, ничуть не подлаживаясь под твой внутренний ритм, твой бег, твои желания и нужды. Отец постоянно звонит знакомым армянам, знакомым знакомых армян и их знакомым. Работа жалует лишь ищущих. Сын каждую ночь направляет в небо игрушечный телескоп.

      – Мам, как только упадёт звезда, мы станем счастливыми.

      – Солнышко моё, мы и сейчас счастливы.

      – Нет, мама… если упадёт звезда, то исполнится моя мечта, и мы уедем домой, в Ереван.

      Мама шерстит сайты объявлений о работе. Брат нитями собственных нервов сшивает бесконечно скапливающиеся на столе «Дома быта» блузки и брюки.

      День пятый, десятый, пятнадцатый, сороковой. Отец пошёл освещать московские здания, мама нашла просвет в своей горестной жизни в стенах кондитерской «Сладкая жизнь». Брат сегодня вернулся с работы немного печальный, но счастливый. Получил первую зарплату. Во фруктово-овощном ларьке азербайджанца купил армянские абрикосы. Я ем и плачу. Сын просит деда закопать абрикосовые косточки в землю во дворе дома, чтобы рядом с рябинами выросли