Возрождение. Тесс Хаген

памяти. Это бесчеловечно! Фениксы никогда не используют свою силу против друг друга.

      – Иначе она бы сломалась, не стала бы такой сильной! Я раскрывал её потенциал! Без ненависти и боли невозможно развить такую силу как у неё! Без самопожертвования! Я ломал инстинкт самосохранения! – защищался Сёртун, поблескивая глазами.

      – Это не было необходимостью, – тихо проговорила я, борясь с дрожью и отвращением. – Я и так хотела стать сильнейшим Фениксом, родилась с этой силой. И обошлась бы без твоей помощи! Ты сломал меня! Именно из-за этого я вела слишком разгульный образ жизни. Если бы не это, то никогда бы не попала в руки сущности! Кстати, именно Денеб остановил безобразие своей меткой. Одним этим перечеркнул все твои притворные цели!

      – Не надо лжи! – нервно дёрнувшись крикнул Сёртун. – В твоих загулах я не виноват! Ты просто не можешь себя контролировать!

      – Ты почти уничтожил мою личность! Стёр из памяти уйму всего.

      – Я убрал только травмирующие моменты, – вдруг успокоился учитель и откинулся на спинку дивана.

      У меня перехватило дыхание: что же такого происходило ещё более ужасного и унизительного, если даже те обрывки, которые сохранились в моей голове, вызывали приступы тошноты?

      – Это преступление. Какими бы мотивами оно не было обусловлено, – заключил Марсель. – За это вы, учитель Сёртун, понесёте наказание. Неоспоримые доказательства вашей вины у нас есть. В отдел назначим нового Феникса. Думаю, Арма пока с этим справится.

      – Справлюсь, что поделать, – старуха пожала плечами и как-то брезгливо посмотрела на Сёртуна.

      – Ну а вы, Ада, что нам скажете по поводу выполнения псевдо-задания учителя и той информации, которую удалось собрать? – теперь Марсель сверлил взглядом меня.

      – Я не могла отказаться от задания. Мне было страшно, не хотелось терять руку. Я же не знала, когда… Когда встретила Дена, что он – сущность. А потом уже было поздно. Поэтому согласилась на всё, – я бросила беглый взгляд на каменное лицо Льётольва и продолжила, – но ситуация изменилась. Льё и Ден… То есть, Льётольв и Денеб оказались не такими, как я думала. Нам удалось подружиться. И помогала я им по дружбе, а не по принуждению. И… – я набралась смелости, даже дерзости, выпрямила спину и гордо посмотрела в глаза Марселю, заставив его чуточку покраснеть, – хочу оставить работу и быть свободной. Пусть даже и отступницей.

      – Ах-ха-ха, она забавная. Денеба можно понять, – звонко рассмеялся Мот, продолжая наблюдать за нами от окна. – Чудесная птичка.

      – Давайте без фамильярности, – буркнул с дивана Истиль.

      – Как скажете, милостивый Феникс, – отвесил поклон Мот и замолчал.

      – Отступница – это прекрасно, – Марсель неожиданно встал и вышел в центр комнаты, опустился на самый близкий ко мне стул и зашептал проникновенно, – но что делать с вашим участием в искажении влияния, которое вы трое совершили незаконно?

      – Это был эксперимент. И довольно удачный, – без тени сомнения ответила