Синопсис о сапиенсах. Аксана Халвицкая

деревья и не смотреть, как новенький палантин наматывается на облака. Я чертовски боюсь высоты. Зато, в отличие от тебя, не боюсь динозавров.

      Вот сейчас подойду к самому огромному и зеленому и скажу ему все, что думаю об отечественной медицине и ее современных методиках. У каждой семьи своя психосоматика, свое бессознательное и свой лечащий врач. Наш вздумал лечить психические расстройства Игрой.

      Я луплю игрушечным динозавром по уродливой лапе динозавроподобного, брызгаю во все стороны шоколадом, купленным у метро, и рву в клочья обратный билет на теплоходик. «Мама меня обманула! Он ненастоящий!» – горечь разочарования обжигает меня изнутри. «Мама пошутила, – я пытаюсь себя успокоить. – Ромочка, это просто Игра». «Ты врешь!» – я бью себя по руке и размазываю по щекам слезы.

      «Я больше не могу!» – кричу в наступающую темноту, скрывающую в себе чьи-то голоса и лица. «Не могу!» – прижимаю к себе игрушечного динозавра и ложусь на пол, ожидая, когда пройдет приступ. Как ни странно, охрана меня не задерживает, и через неделю мы снова встречаемся за игровым столом.

      «Доктор сказал, динамика положительная, – ты улыбаешься, несмотря на бледный вид, приобретенный в ходе палеонтологической экспедиции. – Скоро станет легче.

      Смотри: я привез коготь Ти-рекса».

      «Спасибо, любимый!» – я не глядя беру карту, уже зная, что на ней нарисовано.

      В этой игре нет правил, кроме одного: пока мы играем, Ромочка будет счастлив. Это значит, я влезу в корзину, сплетенную из заклинаний и лозы, и не буду закрывать глаза до тех пор, пока оранжевый шар полностью не растворится в весеннем небе.

      Предсказание

      – Не своей вы живете жизнью, Алексей Альбертович.

      – А чьей же?..

      Предсказание стиснуло его, словно неудобное пальто, сдавило грудь и горло, забилось в висках. Вдохнуть стало невозможно, и от нехватки воздуха Алексей Альбертович разом осунулся и постарел.

      – Не волнуйтесь вы так, вот, выпейте.

      Астролог накапал валосердина, растворяя в рюмке прошлую жизнь Алексея Альбертовича. Вот же она глядит, растопырив пальцы, губы навыкате – теща тещей. «Кудыть, говорит, собрался?» А он собрался: у подъезда Павел Константинович экипирован удочками и самогоном. Надо же отдыхать. Ирине – жене – торт купил вафельный, как любит, дочке – куклу. Удивлялся еще, зачем Оленьке чернокожий мужик понадобился. «Пап, ну ты что – телевизор не смотришь? Кино буду снимать на Оскар!» А ведь он смотрел, каждый вечер смотрел как проклятый – и не замечал.

      – Алексей Альбертович, там отчетик…

      – Потом, Пашка, потом. Хватит с меня отчетиков, не моя это жизнь, чужая, выдуманная. Да что же ты мотыляешься? Давай на червя, я этого червя с детства знаю!

      – Что-то ты, Алексей Альбертович, сам не свой! Али не здоровы?

      – Свой я, Пашка, свой! Жизнь не моя. И все этот твой астролог… с предсказаниями.

      – Алексей Альбертович, да вы что? Мы ж пошутили! Это же розыгрыш, трюк! Он это всем говорит, вот и вы клюнули… Алексей Альбертович, вам плохо?

      Хорошо мне, Пашка! Хорошо. Дышу наконец. Как это необыкновенно – дышать… Ивушки вокруг, камыши, кувшинки. Речка стремительная, аж кружится все. Того и гляди сунется в воду губастая морда. «Кудыть это ты запрятался?» А мне хорошо!