Кровавый меридиан, или Закатный багрянец на западе. Кормак Маккарти

сосновых лесов остался за спиной, а впереди, за бесконечными болотистыми низинами, клонится к закату вечернее солнце, темнота настигает, как удар молнии, и трава скрежещет под холодным ветром. Ночное небо так усыпано звездами, что черноте не остается места, и они падают всю ночь напролет, описывая горестные дуги, но меньше их почему-то не становится.

      Он старается держаться подальше от главной дороги, опасаясь на кого-нибудь нарваться. Всю ночь воют мелкие степные волки, и рассвет застает его в травянистой лощине, где он укрылся от ветра. Стреноженный мул стоит над ним и смотрит на восток, ожидая рассвета.

      Восходящее солнце отливает стальным блеском. Тень от его фигуры верхом на муле простирается перед ним на целые мили. На голове у него шляпа из листьев – они высохли на солнце и потрескались, теперь он смахивает на пугало, что забрело сюда из сада, где отпугивало птиц.

      К вечеру среди невысоких холмов он замечает косую спираль дымка, и еще до темноты стоит в дверях землянки старика-анахорета, который обосновался здесь среди дерна, как мегатерий. Одинокий, полубезумный, веки покрасневшие, будто глаза заперты в клетку раскаленной проволоки. Тело при этом далеко не изможденное. Он молча наблюдал, как малец одеревенело слезает с мула. Лохмотья старика развевались на сильном ветру.

      Дым твой увидел, сказал малец. Подумал, может, у тебя найдется глоток воды.

      Старик-отшельник почесал грязную шевелюру и опустил глаза. Повернувшись, зашел в землянку, и малец последовал за ним.

      Внутри было темно и пахло землей. На земляном полу горел костерок; из обстановки – лишь кипа шкур в углу. Старик шаркал в полумраке, склонив голову, чтобы не задевать низкий потолок из сплетенных и замазанных глиной веток. Ткнул пальцем – на земле стояло ведро. Наклонившись, малец достал из ведра выдолбленную тыкву, зачерпнул и стал пить. Солоноватая вода отдавала серой. Он пил и пил.

      У меня там мул, могу я его напоить, как считаешь?

      Старик стал постукивать кулаком о ладонь и стрелять вокруг глазами.

      С удовольствием принесу свежей воды. Только скажи, где набрать.

      Из чего ты собрался его поить?

      Малец бросил взгляд на ведро и огляделся в сумрачной землянке.

      Я после мула пить не буду, заявил отшельник.

      А старого ведра какого нет?

      Нет, вскричал отшельник. Нет у меня ничего. Он прижимал руки к груди и стучал кулаком о кулак.

      Малец выпрямился, глянул в сторону двери. Что-нибудь да найду. Где колодец?

      Выше по холму, по тропинке иди.

      Темно уже совсем, ни зги не видно.

      Там тропа протоптанная. Ступай, куда ноги поведут. За мулом ступай. Я не могу.

      Малец вышел навстречу ветру и огляделся, ища мула, но мула не было. Далеко на юге беззвучно сверкнула молния. Он зашагал по тропе, где по ногам хлестала трава, и нашел мула у колодца.

      Яма в песке, вокруг навалены камни. Сверху сухая шкура, тоже придавлена камнем. Ведро из сыромятной кожи, сыромятная ручка, скользкая кожаная веревка. К ручке привязан камень, чтобы легче