Дары инопланетных Богов. Лариса Кольцова

речи от её спонтанного экспромта. Грудь продолжала ослеплять Антона своей белоснежной красотой Снегурочки, хотя Снегурочки и не целомудренной. Он не мог резко отпереться от всей этой чуши, ощущая её нервозный трепет даже без всякого к ней прикосновения, – трепет перед Вендом и невозможность тому противостоять. Для чего и цеплялась за Антона, как за спасательный круг.

      Но Венд тоже не вчера родился. Он оскалился в улыбке, не сулившей ничего доброго, – Антон подождёт, пока не определимся с нашими отношениями. Пошли! – голос звучал уже не просительно, а повелительно.

      – Чего определяться? Ко мне вчера приходил один тип из Управления делами по недвижимости города и сказал, что ты ему обещал в скорейшем уже времени освободить здание от всей этой ерунды, что излишняя для такого места…

      – Тебя намеренно вводят в заблуждение.

      – Такие попытки никогда и не прекращались.

      – Вот и повод для того, чтобы обсудить нам твои же насущные проблемы. Необходимо усилить охрану здания с прилегающей территорией более основательно, чтобы не шлялись разные провокаторы, прелюбодеи и воры в том числе. Не превращай своё же предприятие в притон, где покупают себе девок за твоей спиной, мечтательница! Выкини большую часть из этого девичьего сброда и прекрати свои нелепые игры в самодеятельный театр! Нашла себе место для театрализованных постановок. Кто работает и шьёт, – не о них речь. А эти, перелётные птички по чиновным постелям, чего там околачиваются?

      – У меня нет ничего подобного! Какой притон? Все мои служащие скромные девушки и задействованы на рабочих местах. Те, кто не обладают мастерством пошива и вышивания, так содержат в порядке и чистоте обширные помещения «Мечты», облагораживают садовую территорию и выполняют прочие подсобные работы…

      – Для этого есть садовники и уборщики. Я же знаю, что это Цульф навязывает тебе всю эту перелётную стаю, но подставляет при этом тебя, а сам отмалчивается, когда я потребовал от него прекратить набивать здание ненужными девицами. Ты сама же жаловалась, что тебе предъявляют претензии по поводу их вызывающего поведения в пределах города.

      – Но… ведь я девушек сама выбираю, чтобы… чтобы превратить банальную распродажу в театрализованное действо, праздник… – она беспомощно оправдывалась как перед неподкупным судьёй и ждала поддержки от Антона, глядя почему-то на него умоляющими глазами. Но Антон и знать не знал, что там у них и как в этом здании устроено.

      – Поначалу ты повелась на эту затею, а потом Цульф уже сам стал навязывать тебе так называемых актрис всем известного жанра. Тебе не жалко разве, что они выжирают приличный куш от плодов твоего честного и нелёгкого труда?

      – Ну… так и поговори с ним, а я не могу…

      – Я поговорил с ним уже в другом жанре общения, так что он под стол свой залез и долго боялся оттуда вылезать. Потому и сообщаю тебе, что ты вправе выставить этих вертлявых дармоедок прочь и освободить себя от их содержания и ненужных тебе затрат по устроению