Не девушка, а крем-брюле. Татьяна Булатова

расплылся в улыбке Вихарев. – Горгаз?

      – Молчи, дурак, – бесцеремонно оборвала его Юлька, – за умного сойдешь. Она с нашей Ладовой дружит.

      – С Периной? – снова встрял Вихарев, и Хазова, недолго думая, пнула его по лодыжке.

      – В общем, Василису надо найти.

      – А чего ее искать-то? – Тюрин на шаг придвинулся к заговорщикам, не переставая украдкой рассматривать Низамову. «Косая на левый глаз Шамаханская царица!» – подумал Илья и перевел взгляд на сосредоточенную Наумову, возвышающуюся над ними почти на две головы.

      – Ну не знаю, – вдруг осмелела Ленка и, воодушевленная доверием общественности и близостью Тюрина, вновь мрачно предположила: – Вдруг ее уже и в живых-то нету.

      – Здрасте-пожалуйста! – всплеснула руками Юлька. – Ты сейчас договоришься, Наумова.

      – Ладно! – Низамовой надоела вся эта таинственность. И ее не на шутку стала раздражать Хазова, почему-то возомнившая себя главной в поисках без вести пропавшей Ладовой. – Раздули из мухи слона. Всем спасибо – я пошла.

      – Куда? – заволновалась Наумова.

      – Куда надо, туда и пошла, – огрызнулась Гулька, проклиная себя за неожиданно возникшую симпатию к этой не понятно что возомнившей о себе Хазовой, о которой она еще вчера и знать-то ничего не хотела, владея Ладовой полностью и единолично, не желая делить ее ни с кем. И вот на тебе – пожалуйста, сразу четверо. Девять лет им не было никакого дела до ее подруги, а теперь шагу ступить нельзя.

      – Слушай, Гуля. – Юлька попыталась поговорить с новой знакомой спокойно. – Ну, нам же тоже не все равно.

      – Чо-о-о?! – возмутилась Низамова. – Девять лет было все равно, а теперь не все равно? Да если б я сегодня к вам в школу не заявилась, вы бы и через год не обнаружили, что пропал человек!

      – Ну, предположим, это не так, – кашлянул в кулак Тюрин и сделал шаг к Хазовой.

      – Да ты вообще помалкивай! – рявкнула на него Низамова. – Тебе-то что надо?

      – Слышь, ты, – грозно двинулся на Гульку Вихарев, готовый разорвать каждого, кто проявит хоть толику неуважения в адрес Юльки. – Ты чё разоралась-то? Я не понял! Да кому твоя Перина нужна?!

      – Мне нужна… – неожиданно строго сказала Хазова, и все разом замолчали. – Она права, – Юлька кивком головы указала на разбушевавшуюся Низамову. – Девять лет! Ладова девять лет сидит передо мной на первой парте, а я ее рассмотрела-то только вчера, может быть, когда ее Ежиха прессовала.

      – Ну и чё? – растерялся Вихарев.

      – Ну и то. Нехорошо это, – погрустнела Хазова, от природы наделенная чувством справедливости.

      – Да меня сейчас вырвет, – прошипела Низамова. – Эти ваши сопли-слюни: вот Ладова сидела, вот мы на Ладову не обращали внимания, вот надо Ладовой помочь… Не на-до! Не надо Ладовой помогать. И любить Ладову не надо! Обойдется без вас Ладова! – выкрикнула Гулька и смело двинулась на вытянувшихся перед ней Василисиных одноклассников. – А ну, дайте пройти, – бросила она, и те послушно