Петрикор. Ирада Берг

не понимаю: как можно было так притворяться? Получается, я совсем не знала Мишу. За шесть лет, что мы прожили вместе, я ничего не узнала об этом человеке.

      Она поднесла стакан к лицу, внимательно посмотрела на него, словно искала ответа, и последовала примеру друга.

      – Вам повторить? – Бармен держал пузатую бутылку наготове.

      Видимо, из опыта он понял, что эти двое точно решили сегодня напиться.

      – Да, давайте. – Я вот не изменяю Ксении.

      – Ни разу?

      – Ни разу. А сегодня смотрел на нее и думал, что это какая-то чужая женщина, которую я совсем не знаю. Когда-то любил, может быть, и сейчас люблю. Только вот… Что-то происходит, понимаешь? Нам плохо вместе. Она все время чего-то ждет от меня. Я все время что-то должен. А ведь я тоже имею право просто отдохнуть, полежать на диване… – Жорж тяжело вздохнул. – Давай выпьем за свободу, несмотря ни на что. Никто никому не принадлежит. Очередной миф.

      – Давай. Только ты забыл еще кое-что. Маленький нюанс.

      – Какой же?

      – Есть еще такое понятие как ответственность. Если двое решили, что хотят быть вместе. Свобода, конечно, прекрасно, но ты ведь уже не один. – Она посмотрела на Жоржа и двумя пальцами изящно захватила несколько чипсов. – Спасибо, что решил со мной выпить сегодня. Мне немного легче стало. Знаешь, психологи говорят, что когда человеку очень плохо, ему лучше не оставаться одному.

      – Лика… Я хочу тебе кое-что сказать…

      – Что?

      – Лика… – Жорж допил виски.

      – Говори уже, не тяни.

      – Ты напрасно плохо думаешь о Мише.

      – Напрасно? Жора, ты чего? – Глаза Лики наполнились мелкими красными прожилками. – А что я должна думать? Я все эти годы считала, что мы созданы друг для друга, что мы банда. У нас были планы.

      – Так и есть. – Жорж уже немного опьянел и как-то весь обмяк. – Налей нам еще, – обратился он к бармену.

      – Я тебя не понимаю. – Лика наклонилась и надела туфли, которые неприятно впились в ноги тысячей иголок.

      – Лика, он мне сегодня звонил. Перед самым концертом. После химиотерапии.

      – Что?! Что ты сейчас сказал?

      – У Миши рак. Месяц назад обнаружили, и он просто не хотел тебе говорить. Понимаешь? Не хотел тебя расстраивать, решил, что так будет лучше… Для тебя.

      Лика взяла стакан и залпом выпила виски.

      – Вы просто ненормальные. Оба! Где он? Говори!

      – В больнице. В 22-й медсанчасти.

      – Какие же вы мужики идиоты. Придурки!

      Официант поставил тарелку с «Цезарем» перед Ликой. Она встала и схватила сумку.

      – Поешь, а то не доедешь до дома, – бросила Лика на ходу через плечо.

      У бара стояло такси. Вызвал кто-то из гостей. Лика села и захлопнула дверь.

      – Поехали…

      – Лиговский, 45? Вы Алла?

      – Нет. Лика. Мы едем в 22-ю медсанчасть.

      – Но меня…

      – Поехали, – безапелляционно сказала Лика. – Прошу вас.

      Водитель посмотрел на нее в зеркало заднего вида и послушно завел автомобиль.

      – Как скажете…

      Чебурашка

      Жизнь