Кровь не вода (сборник). Мария Метлицкая

потихоньку сдавалась и уходила – сначала ушла тетка, за ней отец, и почти не вставала мама.

      Тетка была из терпеливых и совестливых – казалось, ей было так стыдно за дочь, что она чувствовала себя виноватой. За все благодарила племянницу так горячо, что Элла терялась.

      Скрывала сильные боли – ее, несчастную, уже доедал коварный рак желудка.

      Сама попросилась в больницу – и снова для того, чтобы облегчить Эллину участь. Там и скончалась. А Элла еще долго корила себя, что отдала туда бедную тетку.

      А вот с отцом получилось наоборот – Семен, самый сильный, стойкий и выносливый из всех «инвалидов» семьи, к старости совсем разнюнился и расклеился – плакал, обижался на дочь и жену, к тому времени тоже еле живую, требовал повышенного внимания, без конца жаловался и всем был недоволен.

      С ним Элла намучилась больше всех. И все же, когда отец умер, она долго не могла прийти в себя и снова корила себя, корила. Что недодала тепла и внимания. Что иногда срывалась, покрикивала, злилась и раздражалась. Мучилась так, что совсем перестала спать по ночам.

      Участковый врач, пользовавшая еще деда с бабушкой, строго сказала:

      – Элла Семеновна, так вы себя совсем загубите. Хорошим это не кончится. Он умер от старости. Вы понимаете? Просто от старости. Время пришло. И перестаньте себя терзать, право слово!

      Успокоили не эти слова, кстати справедливые абсолютно, а снотворные и успокоительные. Увы.

      Мама, конечно, Эллу жалела. Крепилась изо всех сил, но… Вставать не могла. А лежачий больной… Ну, все понимают.

      Крепился и дядька Илья. Но тоже был плох, как ни держался.

      А в жизни Эллы вдруг… произошло то, что и не ожидалось. Элла встретила человека. В смысле – мужчину. Всей своей жизни – правда, смешно?

      Валерий Михайлович в прошлом был человеком военным – служить доводилось везде. Поездил дай бог! Ну, или не дай.

      И Казахстан, и Сибирь. И даже Азербайджан и Литва – вот покидало, что говорить!

      Теперь он вдовел, уже шесть лет, и от вдовства своего очень устал. С женой было прожито много счастливых и трудных лет, болела она тоже долго – лет восемь. И все эти годы он честно делил с нею все тяготы жизни. Но отмучилась, бедная, и тихо ушла.

      А Валерий Михайлович жил. И даже был неприлично здоров – ну, для человека немолодого, конечно.

      Их встреча с Эллой была, разумеется, случайной – в районном собесе, – куда уж прозаичней!

      В долгой очереди он рассмотрел немолодую и стройную соседку – приятную женщину, очень приятную и, что главное, – скромную и ненахальную. Это он углядел сразу – опытным взглядом бывалого человека. Нахальных полковник боялся больше всего.

      Разговорились, посетовали – о том о сем и обо всем сразу. Вместе пошли к метро. Он проводил ее и попросил телефон. Она совсем растерялась, вспыхнула ярким румянцем, но, чуть подумав, телефон дала.

      А потом долго мучилась – зачем? Зачем дала телефон? Идиотка, кретинка. Безмозглая,