Ретроспектива. Verelea Mor

справилась с проблемой. Вскоре и куртка лежала, где было велено.

      – Я хотела…

      – Раздевайся. Полностью.

      Они заговорили одновременно, но слова Миры потонули в превосходящей по силе и уверенности речи Теодора. Она застыла с приоткрытым ртом.

      – Ты имеешь в виду…

      – Да. Всю одежду я имею в виду, – строгость в голосе перемежалась с каплей насмешки. Теодора часто забавляло то, как Мира оттягивает время.

      – Я всё же хотела сказать…

      Он отбросил полотенце, которым тщательно протирал руки, и демонстративно поднял подбородок: «я слушаю».

      – Раз уж мы в прошлый раз занялись практикой, может, сегодня возьмёмся за теорию или…

      – Хватит с тебя теории. Ты не этим хочешь заниматься здесь.

      Мира растерялась. Возражать этому человеку всегда нелегко.

      – Послушай, я сегодня не…

      – Или ты раздеваешься, или тебя ждёт наказание.

      – Нет, я…

      – Мира… – опасно протянул он, но Мира быстро вставила:

      – Я хотела сказать, что не могу сегодня делать то, что мы обычно делаем. Например, снять всю одежду и…

      Просто скажи.

      – У меня начался цикл. Ну, ты понимаешь.

      Выражение лица Теодора никак не изменилось. Думал он недолго.

      – Меня это не волнует. Раздевайся.

      Оторопев окончательно, Мира не могла заставить себя отмереть. Ей подать сигнал: «красный»? Ей уйти?

      Только не это! Я хочу побыть с тобой.

      Под взглядом Теодора Мира неловко потянулась к своей обуви. Что она делает? Она настолько привязалась к их встречам? Или ей не хочется проиграть этому вызову?

      Когда Мира начала стягивать носки, Теодор подошёл к столу и зажёг какую-то свечу.

      На стул опустились кофта, затем джинсы. Сегодня Мира не готовилась раздеваться и одежду выбрала исключительно для «теории». Вскоре на ней осталось лишь бельё.

      Подозрительная тишина побудила Теодора обернуться.

      – Я велел раздеться догола.

      В голове вертелся подходящий ответ, что решил бы проблему Миры. Но ей никак не удавалось поймать его. Нервная дрожь перерастала в страх. День, когда бы она полностью разделась в этой комнате, однажды настал бы. Но Мира оказалась к нему не готова.

      Я и так с ума схожу в твоём присутствии. Я и так каждый раз будто голая.

      Пауза Теодору по душе не пришлась. Он сделал шаг, ещё один, и ещё, пока не оказался совсем близко.

      – Ты всё равно останешься голой сегодня. К чему это упрямство?

      Заведя руки Мире за спину, Теодор опустил их на полоску бюстгальтера. Не нащупав застёжку, он в замешательстве замер. Затем зашёл назад. К Миры вдруг прикоснулись голой грудью, волосы тронуло дуновение: Теодор тихо смеялся.

      – Ах ты. Лисица.

      Вибрация его восторженно-удивлённого голоса уничтожила напряжение вокруг. Реакция Теодора Мире понравилась. Ей показалось, он был даже очарован.

      Поняв нетипичную систему