Ретроспектива. Verelea Mor

Покорность.

      Желание.

      – И уязвимость.

      – Уязвимость? Погоди, это я ещё не начал задавать каверзные вопросы.

      Мира не восприняла угрозу всерьёз. Но Теодор почти сразу же попросил:

      – Расскажи что-нибудь о себе.

      – Что?

      – Мы малознакомы. Всё подойдёт.

      Будто ему мало физического обнажения. Подавай ещё и душевное.

      Мире хотелось что-нибудь рассказать. Но она не знала, что. Что такого рассказать, чтобы понравиться.

      Теодор вновь занялся её плечами. Большие пальцы делали беспрерывные круговые движения, пока остальные нажимали на чувствительные точки. Мира не вытерпела и выгнулась.

      – Штраф.

      Кажется, она стала понимать суть испытания.

      – Чем ты занимаешься? – спросил Теодор, когда она успокоилась. Сквозь прикрытые веки Мира всматривалась в его сосредоточенное, но мягкое лицо.

      – Я студентка факультета журналистики. Подрабатываю в журнале.

      – Что-то пишешь?

      – Да, статьи.

      – Что за журнал?

      – О литературе, театре, музыке.

      – Не хочешь говорить?

      – Оу, нет. «Артазарт». Просто решила сразу пояснить, что за журнал. Не все читают тематическую прессу.

      Руки на ней на мгновение замерли.

      – Ты пишешь статьи для «Артазарт»?

      – Да. А что?

      – Ничего. Ты пошевелилась. Штраф.

      Пальцы проделали путь между грудью, вниз к пупку, разошлись на бедренных косточках и скользнули к ногам. Мира снова задумалась о надёжности своего гигиенического средства. Оно обязано справиться с нагрузкой, иначе плохо дело. Ведь Мира определённо начала возбуждаться.

      – Расскажи о своих родителях. Или друзьях.

      Мире понравился этот вопрос. Такие сближают, а значит, Теодору хочется узнать её.

      – Моя мама офтальмолог. Папа глава инвестиционного фонда. Только мы нечасто видимся. Они живут в Португалии.

      – Почему?

      – Они любят её. И свою деревушку. И свой дом у моря.

      – Ты тоже оттуда?

      – Нет. Мы американцы. Просто родители переехали.

      Скольжение к внутренним сторонам бёдер, но у самого желанного к прикосновению места руки снова поменяли направление. Это возбуждало и раздражало.

      – А ты что изучаешь? – зашла Мира издалека.

      – Я закончил университет.

      – Сколько тебе лет? – этот вопрос давно её интересовал.

      – Двадцать шесть.

      Отвечал Теодор без вдохновения. Куда больше ему нравилось слушать и спрашивать.

      – Ты сказал, у тебя есть ещё одна работа.

      – Не ещё одна, а основная.

      – Чем ты занимаешься?

      Прежде чем ответить, он долго молчал, монотонно занимаясь её телом.

      – Я пишу.

      Точка в конце была почти осязаема – подробностей не последует.

      – А это всё… ты работой не считаешь?

      – Сейчас меньше, чем раньше.

      – Сколько ты этим занимаешься?

      – Достаточно.

      Связь между ними